Книга Невеста изумрудных принцев + Бонус, страница 34 – Tommy Glub

Здоровяк-пилот отстегивает мои ремни одним резким движением. Его единственный глаз оценивающе скользит по моему лицу.

— Вставай, девчонка. Нечего тут рассиживаться.

Ноги подкашиваются, когда я встаю. Гравитация здесь другая — тяжелее земной, каждый шаг дается с усилием. Аморфное существо перетекает рядом, его перламутровое тело пульсирует в такт моему учащенному дыханию.

«Не бойся», — голос обволакивает сознание. — «Скоро все закончится».

Коридоры станции — лабиринт полу рабочих систем. Стены покрыты слоями краски разных лет — под облупившимся серым проступает синий, под ним — изначальный белый, теперь пожелтевший от времени. Справа целая секция погружена во тьму, аварийные огни мигают красным, отбрасывая тревожные тени. Слева — разбитые панели обзора, за которыми видна только чернота космоса и редкие вспышки далеких звезд. Воздух пахнет озоном и ржавчиной, смешанными с едким запахом переработанного воздуха.

Вентиляционные решетки забиты пылью и чем-то органическим — возможно, споровым мхом с одной из нижних палуб. Из них доносится постоянный гул — то ли работающие системы, то ли что-то живое в вентиляционных шахтах. По потолку тянутся открытые кабельные короба, провода свисают пучками, некоторые искрят.

Проходим мимо заколоченного сектора. За импровизированной баррикадой из сваренных листов металла видны следы пожара — черные разводы копоти тянутся по стенам. Кто-то нацарапал на переборке: "Сектор С-3 закрыт. Не входить. Утечка." Дата — примерно три месяца назад.

Нас ведут через центральный зал. Он огромен — остатки былого величия видны в архитектуре. Колонны уходят на много метров вверх, покрытые барельефами с изображением звездных систем. Но краска облупилась, обнажая ржавый металл. Половина уровней закрыта — металлические переборки перекрывают доступ к верхним ярусам, где раньше были магазины, рестораны, жилые модули. Теперь там темнота и запустение.

Центральный фонтан явно давно не работает. В чаше — мутная вода с радужными разводами масла. Вокруг него ютятся временные палатки торговцев — грязные тенты, натянутые между колоннами. Продают все: от протеиновых брикетов сомнительного происхождения до запчастей неизвестного назначения.

Внизу кипит жизнь — десятки разумных существ снуют туда-сюда, но их голоса приглушены, движения торопливы. Станция живет, но живет вполсилы. Вижу необычных существ — они передвигаются по стенам, их хитиновые панцири поблескивают в тусклом свете. Группа низкорослых существ с серой кожей толпится у информационного терминала, который показывает только помехи. Высокий гуманоид с кристаллической кожей стоит в стороне, его тело преломляет свет, создавая радужные блики на грязных стенах.

Мимо проносится отряд в форме с эмблемами — кольцо, пронзенное стрелой. На нарукавниках аббревиатура на незнакомом языке. Один из охранников — четырехрукий гуманоид — бросает на меня быстрый взгляд и отворачивается. Их броня поцарапана, на шлемах — вмятины. Это не парадный отряд, скорее всего, это те, кто реально поддерживает хоть какой-то порядок в этом хаосе.

На стенах — слои объявлений. Что-то из этого я понимаю. "Пропал техник с нижних палуб", "Меняю воду на медикаменты", "Карантин в секторе Е-12 продлен". Поверх них — граффити на десятках языков, большинство нецензурные.