Книга Хозяйка пельменной: накормить дракона!, страница 33 – Лена Мурман, Ева Мир

Он фыркнул и, мне показалось, утробно зарычал. А, нет не показалось. Герцог с шальной улыбкой и хищным ворчанием приблизился и протянул руку к моему лицу, как тогда в таверне. Я сунула в протянутую конечность Вишню и ловко увернулась. Файрон от неожиданности приподнял одну бровь, вторая запоздало догнала первую, будто в замедленной съемке.

Но герцог не растерялся, прижал крольчиху к груди и принялся наглаживать по пушистому загривку.

— Приберегу тебя на черный день, — ласково пообещал он, похлопывая мою питомицу по боку, и снова облизнулся.

Да что ж такое!

Я тут же отняла у него крольчиху и выскочила за дверь.

— В общем, пользуйтесь, приходите в себя и ни в чем себе не отказывайте, — пожелала я в узкую щель. — Только мыло не ешьте. Пахнет оно замечательно, а на вкус редкостная гадость.

Абсолютно невменяемый Файрон одним ловким, мощным прыжком преодолел расстояние от ванны до двери. Крупная ладонь немыслимым образом просочилась в щель.

И тут-то я наконец поняла, о чем вчера вечером говорил сам Файрон!

Я ведь совсем одна в доме на отшибе, буквально над пропастью, в захолустном городке Кантилевер, на краю мира. Если что-то случится — кричи, не кричи, никто и не услышит.

А я теперь юная красотка, которая, к тому же, вкусно пахнет!

— Ой-ой, — пискнула я и попыталась закрыть дверь.

Не знаю, какое наказание было введено в герцогстве за членовредительство, но пальцы Файрону я отдавила. Правда, он будто и не почувствовал, продолжал попытки выбраться из ванной.

Но на мое счастье из темного коридора, ведущего в кухню, выскочил Курт.

Он сунул в щель между косяком и дверью засохший веник пижмы с вкраплениями других желто-фиолетовых цветов, похожих на иван-да-марью, и Файрон от неожиданности отпрянул. Курт сразу же закрыл и подпер дверь плечом. Повернулся ко мне с этим скрюченным веником и словно грибник, узревший поляну с боровиками, радостно сообщил:

— Нашел у тебя в кладовой.

— Держу на такие случаи, — пошутила я.

— И часто у вас такое случается? — напрягся Курт.

— При мне впервые, — ляпнула я и прикусила язык.

— Ты это… не стесняйся, говори если что. Если герцог станет докучать, доложим Генриху.

— Вот только Генриху не надо. — Я припомнила и самого ушлого старосту, и опасения Надины на его счет, и то, как он угрожал мне лично, и как сорвал мне сотрудничество с мельником.

Оттого протяжно вздохнула. Курт расценил это по-своему.

— Генрих хоть и отчитывается перед герцогом, как староста, но имеет право обратиться сразу к короне, — серьезно сдвинув брови на переносице поведал он. — Дракон во главе государства хоть и старый, но влияние на подданных имеет отменное.

Уж не за этого ли старого дракона меня сосватала Надина? Стоп! Что? Во главе государства стоит дракон?

От обилия информации у меня закружилась голова.

— А вообще, — продолжал Курт, — если кто-то будет обижать, лучше сразу говори мне. У меня рука тяжелая, натруженная.

— Против герцога пойдешь? — чисто из любопытства с энтузиазмом вопросила я.

— Если придется, — стиснув зубы пообещал Курт и неловко вручил мне скрюченный букет, как бы намекая на недавний прецедент.

Не успела я подобрать слова, чтобы ответить, как из ванной донеслось низкое пение под аккомпанемент хлынувшей из крана воды. Файрон затянул местный романс о любви под ветвями белой акации, обласканной лунным светом.