Книга Обольщение, страница 120 – Лера Виннер

Бруно Керну я верила.

Ему в самом деле ничего не стоило избавить брата от проблем, прикончить Монтейна несколькими произнесёнными в правильном порядке словами.

Я сама колдовала по-настоящему только один раз, насылая болезнь на деревню. И пусть мной в тот момент управляла добровольно принятая мною чужая сила, я хорошо запомнила, как это было. Ни сомнений, ни страха, ни мук совести. Только власть. Обжигающая, густая и манящая. Щедро дарящая уверенность в моём праве на содеянное.

Сколько же этой власти было у Бруно и как он умудрялся справляться с ней?

Благодарить его было унизительно и глупо, а главное, бессмысленно. Поэтому я молчала, а он ждал.

Наконец, герцог поднялся, направился к оставшейся за моей спиной двери.

Едва ли он мог придумать что-то лучше, чем тактично уйти, оставив меня одну.

Я опустила голову, пытаясь справиться с мыслями и чувствами, но Керн вдруг задержался.

Будто передумав или вспомнив о чём-то важном, он опёрся о спинку кресла, в котором я сидела, и склонился почти что к самому моему уху.

— Кроме Миры об этом никто не знает. Пожалуйста, будь благоразумна.

Бруно ушёл, а я ещё некоторое время просидела, глядя в никуда, и только потом встала и на негнущихся ногах приблизилась к столику.

На нём нашлись два графина, с водой и с коньяком, и, подумав, я отдала предпочтение последнему.

Позволять себе подобные вольности наверняка не стоило, тем более без спроса в чужом доме, но мне слишком нужно было выжечь сковавший изнутри холод.

Воспоминания, пусть и лишённые переживаний, отняли много сил.

То, что мне довелось выслушать от герцога — ещё больше.

Заманивая Чёрного Барона в свою деревню, я не могла представить себе, какой опасности на самом деле его подвергну.

Но вот мог ли Вильгельм не знать?

Мог ли не почувствовать, что стал этому существу ненавистен?

Они ведь не встречались, он не имел возможности этого ощутить.

С другой же стороны, едва ли он знал закона своего мира и его особенности хуже, чем старший Керн.

Не поэтому ли он так охотно делился со мной своей силой на широкой кровати в чужом доме?

Не ради моего успокоения, не из милосердия, а из трезвого мужского расчёта — ставил на мне метку собственника, которую любому желающему придётся ещё оспорить.

Будь тот желающий человеком или нет.

Я с оглушительным в пустой комнате стуком поставила стакан и села в кресло, которое раньше занимал Бруно. Как будто это могло помочь мне соображать яснее или понять ход его мыслей.

Та естественность, с которой он говорил о моей возможной беременности от барона…

В доме мёртвой травницы я приготовила хороший отвар. Использовала надёжный, проверенный многими поколениями женщин состав. Его должно было хватить на месяц.

Стоило ли перестраховаться и попросить Мирабеллу о помощи?

Я сложила руки на животе, чтобы не чувствовать, как сильно они дрожат.

Ребёнок, за возможность родить которого я готова была отдать годы своей жизни, всегда был для меня мечтой. Я могла представить себе, каково будет взять его на руки, тёплый и родной комок. Как я стану любить его и растить. Как научу общаться с травами и ладить с людьми, не принимая близко к сердцу их боязливость и скудный ум. Как я научу его читать и писать, превью манеры, которые мне прививала мать.

В моих фантазиях мы с этим ребёнком, — неважно, сыном или дочерью, — жили счастливо, но никогда, никогда в этой картине не было места мужчине.