Книга Обольщение, страница 151 – Лера Виннер

Он оказался так же бледен, как был Монтейн, а в уголках губ залегла горькая складка, но от моей благодарности отмахнулся, как от надоедливой мухи.

Ему было столь же неловко, сколько и мне.

Мира сказала, что Бруно решил пока его не посвящать. Не обнадёживать на случай, если план Монтейна провалится и его сила не вернётся.

Так или иначе, обоим предстояло учиться жить заново. Даже если на время.

В середине октября Мирабелла внезапно приехала в гости с детьми. Пока Эми и Удо носились по заросшему саду, она будто между прочим, с поразительной естественностью вручила мне маленького Рене, и только несколько минут спустя, сумев кое-как отдышаться, я поймала на себе тяжёлый и внимательный взгляд Вильгельма.

После всего, что с нами случилось, держать малыша оказалось… восхитительно.

В их замке я успела подумать и о том, что теперь, вероятно, никогда не захочу иметь детей, но будто бы случайная выходка герцогини заставила меня хотеть плакать.

Её младший сын возился у меня на руках, хватал за непривычные ему рыжие пряди, и я чувствовала себя счастливой в тот момент.

О чём думал барон, я не знала.

Он так ничего и не сказал ни мне, ни Мире, а я сама предпочла избежать этого разговора после короткой прогулки по лесу в её обществе.

— Бруно сказал, что это должно сработать в обе стороны, — она произнесла это быстро и тихо, глядя на дом через позолоченную листву и убеждаясь в том, что нас никто не может подслушать. — Когда Ханна родит, сила вернётся не только к Удо. По крайней мере, должна. Как ты понимаешь, барону точно так же ничего не гарантированно.

С того дня у меня появилась настоящая надежда.

Какова бы ни была причина, Монтейн привык быть Чёрным Бароном. Пусть, в отличие от Удо Керна, он и знал, что значит быть всего лишь обычным человеком, это знание не делало случившееся для него менее трагичным.

Вот только он точно так же, как и Удо, ни в чём меня не винил.

Они оба просто сделали вид, что ничего особенного не произошло. Как будто случилось только то, что должно было.

Дрожащий мёртвый туман больше не являлся в мои сны, леденящие кровь видения меня не беспокоили и, делая всё, чтобы украсить жизнь своего барона и сделать её приятной, я сама не заметила, как вспомнила о том, каково это — просто жить.

Возиться в саду, готовить обед. Обнимать его по вечерам.

Вот это было новым, странным, изумительным.

Я чувствовала, знала точно, что Уил наслаждался этим не меньше, чем я. Без лишних объяснений позволив мне стать хозяйкой в своём доме, он был сосредоточен только и исключительно на мне.

Мы объехали все окрестности, и он с каким-то пьянящим вдохновением показывал мне дикие сады и ухоженные пастбища. Те самые странные цветы, огромные, фиолетовые и белые.

Во время одной из таких прогулок мы встретили графа Лейна.

Я спешилась, отважившись, наконец, познакомиться с местными травами, и барон спрыгнул с Морока вслед за мной. Наши кони мирно паслись рядом, а он целовал меня глубоко и нежно, щурясь на солнце.

Увлечённые друг другом, мы слишком поздно услышали топот копыт.

Граф, разумеется, проезжал не один, а в сопровождении положенного правителю этих мест отряда. Он показался далеко не молодым, но ещё крепким мужчиной с густой бородой и прекрасно держался в седле.

Брошенный им на Вильгельма взгляд оказался задумчивым и не сулящим ничего хорошего.