Книга Искушение, страница 98 – Лера Виннер

Медленно и осторожно, чтобы ненароком не разбудить, я приподнялась на локте, разглядывая его. Не как брата Удо, своего врага или просто одиозного герцога, взявшегося из ниоткуда. Как человека, несколькими часами ранее в буквальном смысле разорвавшего другого в клочья.

Я не видела в подробностях, но готова была поклясться, что на его красивом лице не дрогнул при этом ни один мускул.

То, что он сделал, было ничем не лучше того, что Итан делал сам.

Да только разница оказалась огромна.

Сейчас, когда Бруно спал, видно было, что он чудовищно устал. Ему не меньше чем мне нужна была мягкая постель и кто-то, готовый позаботиться о нём, рядом.

И тем не менее, он был здесь.

Не Удо, не кто-то из слуг, даже не герцогиня, а он, и радость начала таять, сменяясь новым страхом.

Бруно как будто почувствовал это, потому что открыл глаза и попытался улыбнуться.

— Все-таки пропустил. Извини.

— Что с Удо?

Это был плохой, неприличный, полный уже не страха, а откровенной паники вопрос, но мне стало откровенно не до приличий и даже дружеской учтивости.

Бруно сел прямо и потер ладонями лицо.

— Спит. Он ещё по меньшей мере пару дней будет ни на что не годен.

За окном стоял тихий и пока что светлый вечер, значит я сама проспала без малого сутки.

— Я должна его увидеть.

Забыв о том, что из одежды на мне только полупрозрачная рубашка, я откинула одеяло, намереваясь встать, но Бруно остановил меня коротким и мягким прикосновением к плечам.

— Увидишь, я тебя провожу. Есть ещё кое-что, что тебе необходимо знать, прежде чем ты пойдёшь к нему.

Плохое предчувствие скрутило рёбра, и я села, давая себе собраться с мыслями.

— Что?

— Мира получила это, пока мы гуляли по лесу, — странно улыбаясь, Бруно взял с прикроватного столика конверт и протянул мне.

«Для Мирабеллы, герцогини Керн».

— Это же письмо для неё.

— Она не против, чтобы ты сама прочитала.

Он поднялся и отошёл к другому столу, чтобы налить лимонад для нас обоих, а заодно не мешать мне.

Плохо слушающимися пальцами я открыла конверт и вытащила письмо — единственный лист тонкой и дорогой бумаги.

'Бесценная герцогиня!

До меня дошли слухи о том, что Вы разыскивали меня.

К сожалению, в тот момент я был слишком далеко и не имел возможности связаться с Вами.

Теперь же я рад видеть, что Вы во всех отношениях благополучны.

Вы, конечно же, можете принять мои слова за элементарную вежливость, но поверьте, прекрасная Мирабелла, в своей радости я искренен точно так же, как буду искренен в том, о чем речь пойдёт далее.

Разумеется, я знаю, зачем понадобился Вам, и, Создатель мне свидетель, ещё позавчера даже Вам я ответил бы отказом.

Однако судьба умеет потешаться над нами.

Мне довелось встретить герцога Удо Керна в столь бедственном положении, что мне следовало бы лишь порадоваться увиденному и чувствовать себя отмщенным.

Однако, взвесив всё, я счёл неправильным заставлять живую женщину страдать ради памяти о мёртвой.

Прошу Вас передать ей, кем бы она ни была, что я желаю ей столь же полного счастья, как Ваше.

Ваш друг Вильгельм'.

Я вложила письмо обратно в конверт и, положив его обратно на столик, подняла взгляд на Бруно.

Ни один из десятков вопросов, которые стоило и можно было ему задать, не шёл на ум.

— Ты говорила, что Удо отдал кому-то кинжал, — он протянул мне стакан, но пальцы убрал только после того как убедился в том, что я держу его достаточно крепко. — Можешь вспомнить, что конкретно происходило в тот вечер?