Книга Несущий Ночь, страница 18 – Стейси Тромбли

Я плачу. Я умираю.

— Неееет, — дразнит чудовище. — Я не дам тебе умереть.

Каждый всхлип вызывает содрогание.

— Как? — у меня подкашиваются колени, но когтистая лапа удерживает на месте. Насколько он огромен? Даже коготь у него длиной в несколько сантиметров, скрученный, как серп. — Я думала, — выдыхаю, едва способная говорить, пока в мыслях царит хаос, а губы дрожат от боли и страха, — ты не можешь…

Голос шепчет мне прямо в ухо:

— Вами, фейри, так легко манипулировать. Ты даже не заметила, как подошла ближе ко мне, польстившись на мои обещания. Один шажок. Затем ещё. Третий. Шаг за шагом, пока ты не оказалась в моей власти.

— Нет, — стону я, перед глазами сплошная тьма. Руки-ноги немеют. Он ошибается. Я действительно умираю. Я чувствую, как жизнь ускользает из меня.

Все надежды, что я когда-либо питала в этой жизни, обволакивают меня, как чёрный дым. Душа покидает мою грудь, оборачивается вороном, которого мне нужно было сотворить буквально несколько дней назад, и улетает прочь. Напоследок я вижу лишь её прекрасные сверкающие крылья. И последнее, о чём я думаю, перед тем как навсегда покинуть этот мир, это — почему? Почему я раньше не замечала её красоты?

Глава 9

Мой разум и душа горят, но не как от огня. А как… разъедаемые кислотой.

Я стону и катаюсь по земле, корчась от боли.

— Даааа, именно так, моя маленькая зверушка, — глубокий голос разносится эхом.

Мои пальцы дрожат. Глаза горят, но я всё равно пытаюсь их открыть. И вижу одну лишь кромешную тьму. Зажмуриваюсь вновь.

Кто-нибудь пришёл за мной? Меня вообще… ищут?

Несущий Ночь смеётся, и от этого смеха трясутся стены, как и я сама.

— О, они приходили. Искали везде. Но не нашли. И сдались.

— Что? — ахаю я, но боль так сильна, что невозможно ни о чём думать.

— Твои родители и другие фейри из деревни приходили сюда, искали тебя. Они часами обыскивали эти пещеры вдоль и поперёк, но безрезультатно. Ты же не думала, что я позволю им найти тебя, правда?

Пламя обжигает мою спину, я изгибаюсь от невыносимой пытки.

— Оста… — я с трудом заставляю потрескавшиеся губы раскрыться, — …нови… — сжимаю кулаки, боль всюду: в теле, в разуме, в душе.

Эта боль сильнее, чем я могла себе представить.

— …это, — выдавливаю я, будучи в совершенно жалком состоянии.

Он усмехается.

— С радостью, — мурлычет мне на ухо. — Тебе нужно просто согласиться на сделку.

Я кричу, но боль не утихает.

— Нет, — отвечаю из последних сил.

А он снова хохочет.

— Считаешь себя такой благородной?

Заставляю себя снова открыть глаза. Вокруг сплошная чернота. Я где-то в глубине пещер. Возможно, на нижних уровнях. Моргаю, чтобы глаза привыкли к темноте. Мне удаётся различить какие-то очертания. Этого уже достаточно, чтобы разглядеть тёмную фигуру крупного существа, движущегося во мраке. Он размером с горного тролля, а то и больше. Но Несущий Ночь намного умнее тролля. Ещё я помню, что у него есть когти, однако на этом мои знания о нём исчерпываются.

— Ты забываешь, зверушка… Я вижу, что творится в твоей головке. Вижу, чего ты на самом деле хочешь. На что ты готова, чтобы это получить. Ты и я… мы одиииинаааааковыыыые.

— Нет! — выкрикиваю я. Это неправда. Но пронзительная боль не даёт мыслить ясно.

— Я бы не выбрал тебя, дитя, если бы в твоей головке не проскакивали тёмные мысли. Амбициозные стремления. Ты хотела, чтобы тебя боялись. Уже не помнишь? Ты мечтала, чтобы все узнали о тебе: пускай они будут трястись при звуке твоего имени — так или иначе, они будут его знать.