Книга Маг из Ассурина. Том 2, страница 195 – Татьяна Кирсанова

После этой фразы от неё хлынул такой фонтан эмоций, что Ларсу захотелось встать и уйти куда подальше.

— Ваше императорское величество, вы должны произнести тост за молодых, — услышал он голос Семена.

Ларс произнес пространную речь, все выпили, и пир начался.

Эмоции Майи не давали ему покоя. «Ты ведь не темная, не сможешь себя защитить, в Ненавии тебе будет безопаснее», — сказал он ей.

Кажется, Майя немного успокоилась.

Его взгляд скользнул на Гликерию. Ларс смотрел, как она ест мясо, облизывая алые губы, и он вновь поймал себя на том, что хочет её.

В попытках отвлечься, Ларс начал рассматривать собравшихся. Многие ели и выпивали, словно в последний раз. А ведь им предстоит только первый бой, который должен закончиться победой.

— Что происходит? Почему у всех такой настрой? — спросил он сидящего рядом с Рудом Ури.

— Мы моряки, Ларс. Привыкли воевать на кораблях. Но я так верю в тебя и совершенно спокоен.

Руд встал, поднял чашу и громким разудалым голосом провозгласил:

— За нашу победу!

Моряки оживились и подхватили его тост. В зал вошли музыканты и заиграли веселую мелодию.

— Мне сказали, что в Ненавии на пирах принято танцевать, — усмехнулся Хауг. — Я сейчас покажу вам орочий танец.

Это было похоже на сражение с невидимым противником. Хауг крутился и совершал выпады с топором под музыку. Зрелище завораживало, вскоре к нему присоединился Ури. А потом вышли и остальные гости, музыканты заиграли залихватскую мелодию, и начались традиционные ассуринские танцы. К Ларсу подошла Гликерия и вытащила его за руку в общий круг. Сначала плясать казалось ему глупым и бессмысленным занятием, но вскоре он был захвачен общим весельем. Ларс то и дело касался гибкого тела девушки и все больше погружался в пьянящие эмоции.

«Выйди», — сказал он, и, чуть подождав, последовал за Гликерией.

Едва покинув зал, Ларс заозирался и услышал: «Дверь справа».

Он увидел стоявшую у окна Гликерию. Ларс прикоснулся пальцами к тунике, и она рассыпалась пеплом. Его руки скользили по нежной коже, сжали такую восхитительную пышную грудь. Гликерия опустилась перед ним на колени, и он почувствовал горячие губы на его плоти. И в этот момент в голове раздался голос: «Ларс! Ты не должен спать с темной, тем более перед походом!»

Он обернулся и увидел Ариселлу, стоящую в проеме двери. Заметив его взгляд, она ойкнула и убежала. Гликерия поднялась и направилась притворить дверь, и тут показалась Майя. Увидев Ларса в комнате с обнаженной темной, она побледнела и тоже убежала.

Ларс злобно выругался, крикнув вслед Ариселле, что выдаст её за первого встречного, обернулся и увидел хохочущую темную.

— А потом этот первый встречный превратится в обугленную тушку.

Ларс задержал свой взгляд на восхитительном теле. Нагота совершенно её не смущала.

— Я прикажу, чтоб тебе принесли другую тунику, — кинул он и вышел из комнаты.

Злой Ларс уселся за стол и залпом выпил чашу с орочьей настойкой. Затем он попытался поговорить с кем-то о предстоящих делах, но все были слишком пьяны. Руд так вообще обозвал его занудой, за что получил ментальный приказ — больше в этот вечер не пить.

Ларс злорадно понаблюдал, как приятель подносит ко рту чашу с вином и с недоумением ставит её обратно.

Ларс потихоньку вышел из особняка, тут уже было темно. Небо заволокли тучи, которых в апреле быть не должно. Придется освещать путь магическим огоньком… Не надо было отпускать Ариселлу. Неизвестно, кто может бродить за городом ночью. Сожжет ведь его царевна, а потом сама и расстроится. Он вывел из стойла коня и увидел огромного черного ворона, сидящего на двери конюшни. Казалось, что птица пристально за ним наблюдает. Красные глаза были явно различимы в темноте, а еще от него волнами распространялась тьма, словно это был не ворон, а сам демон во плоти. Он потянулся к нему сознанием, но ворон взмахнул огромными черными крыльями и растворился в ночи.