Книга Северный ветер, страница 241 – Александрия Уорвик

– Она ведет в Эджвуд, – быстро говорю я. – Вон вдалеке ручей.

Указываю на проблеск льда среди деревьев.

– Двигайтесь на восток, пока не доберетесь до города. Там вы будете в безопасности.

В безопасности внутри соляного кольца.

Элора слегка поворачивает голову, глядя на меня. На ее лбу выступили капельки пота.

– А ты, Рен?

– Мое место здесь, – я ловлю взгляд Шоу и вижу в нем понимание. – Рядом с мужем.

Как и должно быть.

– Идите. Времени мало.

В цитадели слишком много темняков, и я боюсь, что с Бореем случилась беда. Почему его сила не выталкивает тварей прочь?

– Стой! – Элора вцепляется в мою руку. Тонкие кости, голубоватые венки под кожей. Она так долго была смыслом моего существования. Теперь у меня новая цель: я сама. – Обещай, что с тобой будет все хорошо!

Я не могу ей этого обещать. Мертвые земли никогда не были безопасными, и, вероятно, никогда таковыми не станут, пока здесь правит Северный ветер. Но я выбрала его. И, выбрав его, я выбрала тварей, снег и безжизненные скалы. Его наследие теперь мое.

– Элора, – глубокий голос Шоу почти тонет в очередном пронзительном крике. Прислуга? Нет, Орла так не пищит, но в темноте все звучат иначе, особенно охваченные страхом. – Мы теряем время.

Я сглатываю ком, и впервые за много месяцев по-настоящему обнимаю Элору. Если я не переживу эту ночь, хочу, чтобы последнее воспоминание сестры обо мне было пронизано любовью.

– Скоро увидимся.

Элора прижимается ко мне всем телом, как бывало в детстве, когда мы спали под одним одеялом, пытаясь согреться. Еще мгновение, и я ее отпускаю.

Как только Элора и Шоу переступают порог, я захлопываю дверь и спешу в кабинет, к гобелену и еще одной потайной двери.

По коридору я лечу сломя голову. Если эти темняки нашли лазейку в защите, то почему бы им не знать и о тайных ходах. Холодная сбитая глина ведет меня глубже в чрево земли. Звуки сражения становятся все тише, затем смолкают. Остается лишь мое дыхание, которое со свистом гоняют пылающие легкие. Остается лишь ужас, от которого все меркнет перед глазами. И неуверенные, шаркающие шаги в темноте.

Добираюсь до выхода – старой двери в камне, – и я уже вся покрыта потом. Зимний воздух колет кожу, волоски на теле под одеждой встают дыбом, пытаясь ухватить хоть каплю тепла. Но кругом лишь холод. Зима в жесточайшем своем проявлении. Чувствую, как Борей повелевает ветрами, как температура стремительно падает ниже и ниже. Каждый вздох отзывается внутри ледяными иголками.

Толкнув перекошенную дверь, я осторожно оглядываю конюшенный двор.

Кровь, безумие и руины. Словно бушует целый рой, стая, разрушительная буря. У туннеля меня защищает груда камней, но битва движется, затопляя все вокруг. Скоро она достигнет и моего временного убежища.

Ибо темняков теперь слишком много. Орда тварей набрасывается на стражников, которым приказано стоять насмерть, не прогибаться, не отступать, разбить наступающую волну, дать время обитателям Невмовора сбежать.

Но этот приказ обрек их на безмерный ужас. Видеть, как гибнут товарищи, а потом самим расставаться с жизнью в огромных челюстях, пока из открытых ран течет черная вонючая жижа.

Идет бойня.

Но где Борей? Как по мне, он должен быть в самой гуще, где сражение пылает ярче всего. Окно четвертого этажа башни разлетается вдребезги, вниз, вместе с брызгами стекла, летит служанка. За ней тянется башка темняка, пытаясь ухватить. Тело женщины разбивается о землю.