Книга Второй жених баронессы Меглен, страница 38 – Елизавета Соболянская

Градоправитель все пытался увести маркиза в кабинет – посидеть за бутылочкой портвейна, обсудить возможные вложения его светлости в городскую казну, но Кристофер отказался оставлять дам одних:

– Простите, виконт, но я не люблю оставлять невесту одну. В вашем городе живут на удивление агрессивные люди. Сегодня, когда мы гуляли по ярмарке, некая дама удивлялась, почему леди Маргарита не удалилась в монастырь замаливать какие-то грехи! Вам что-нибудь известно об этом?

Градоправитель смутился.

Он не мог не знать, что последние семь лет Маргариту не принимали ни в одном доме Стародубска, словно прокаженную. Ах, брошенная невеста! Ах, посмела не страдать, а зарабатывать деньги! Ах, имеет наглость жить в свое удовольствие!

И жена виконта Дульса подливала масла в этот огонь, портя репутацию баронессы, в надежде, что никто не купит ее шали. Ведь ей самой муж отказался покупать “мегленку”, потому что счел их стоимость неоправданно высокой.

– Очень жаль, что вы так мало знаете о своем городе, – сказал маркиз, склонив голову набок, как птица, – думаю, его величеству будет интересно узнать, как в провинции “поддерживают” производство. Пожалуй, мы откланяемся, виконт, хотим еще прогуляться по ярмарке, закупить деликатесов к свадебному столу!

Жена градоправителя открыла было рот, чтобы узнать дату свадьбы и попросить приглашение, и тут же его закрыла. Столичный гость явно дал понять, что не простит оскорблений своей невесты, а Маргарите… точно было чем поделиться по этому поводу.

Покинув негостеприимный дом, младшая баронесса Меглен вдруг остановилась:

– Маркиз, мне… очень приятно, что вы меня защищаете, – сказала она, – но… я бы не хотела, чтобы эти люди думали, что я вам жаловалась.

– Поверьте, никто так не думает, – покачал головой маркиз, – я ведь сказал, что слышал оскорбления собственными ушами. Этого довольно. А то, что вас здесь не любят и боятся, заметно еще лучше.

– Боятся? – изумилась Маргарита.

– Я бы тоже стал бояться женщину, которая за семь лет превратила убыточное баронство в процветающее, – очаровательно улыбнулся Уолш. – По счастью, я в эту женщину влюблен и собираюсь на ней жениться, так что пусть трепещут мои враги!

Маргарита невольно рассмеялась, и довольный своей шуткой маркиз повел ее обратно к ярмарочным рядам:

– Вы еще не видели, дорогая, какие тут продают ленты!

Неделя до свадьбы пролетела словно сон.

Маркиз появлялся ежедневно. Привозил цветы, сладости, новые кисти, краски, модные журналы и романы. Однажды привез даже музыканта! Признался, что петь не умеет, играет на гитаре кое-как, но желает развлечь невесту, как умеет.

Маргарита смеялась, музыкант играл и неплохо пел, а в конце вечера леди Эльжбета предложила жениху и невесте потанцевать, а то непорядок – вот уж свадьба на носу, а они и не танцевали ни разу!

Маркиз отнесся к этому предложению весьма серьезно: встал, подошел к старшей баронессе и, как на балу, официально испросил разрешения танцевать с ее дочерью. Получил разрешение, подошел к Маргарите, поклонился, протянул руку, и девушка пошла за ним в центр гостиной, как завороженная.

На ее щеках расцвели пунцовые пятна: она не танцевала с того самого года! Боже, да она наверняка все забыла!

Маркиз не дал невесте впасть в панику – поклонился, поймал слабеющие пальцы, направил в поворот, шаг, еще шаг, поклон…