Книга Фальшивая вдова или Наследство на двоих, страница 75 – Вероника Крымова

Дерек смотрел на нас – на своего кузена, нашедшего покой, и на женщину, которая не только спасла их обоих, но и подарила им новую жизнь. Ревность растворилась, уступив место глубокому, безмятежному удовлетворению. Уголки его губ дрогнули в искренней, широкой улыбке.

– Что ж, – произнёс он, обнимая меня за плечи и глядя на Виктора, – похоже, у семьи Стилнайтов наконец-то появилось стоящее семейное дело. Только, умоляю, проследи, чтобы в этот раз всё обошлось без фиолетовых усов.

Я звонко рассмеялась, и мой смех, смешавшись с музыкой, заполнившей зал, звучал как самый верный аккорд в начале нашей новой, общей симфонии – полной магии, алхимии и любви, которая оказалась сильнее времени.

Наша свадьба стала легендой, о которой в округе рассказывали ещё много лет. Церемонию провели не в душном соборе, а в самом сердце сада Блэкхилл-холла, под сенью цветущих яблонь, которые когда-то стали немыми свидетелями нашей первой встречи. Магия Дерека оживила этот вечер: светлячки, пойманные в хрустальные сферы, мерцали в сумерках, а в воздухе парили лепестки, сплетаясь в причудливые венцы над головами гостей. Когда мы обменялись клятвами, в небе над нами вспыхнула тихая, нежная симфония северного сияния, окрасившая ночь в изумрудные и сапфировые тона – цвета моих глаз и его магии.

Прошли годы. Предприятие «Уинтер и Стилнайт», основанное мной и Виктором, превзошло все ожидания. Усовершенствованный «Фиалковый крем» и другие разработки, подкреплённые неожиданно открывшейся предпринимательской жилкой и деловой хваткой Виктора, завоевали не только королевство, но и соседние земли. Виктор, наконец обретший финансовую независимость и душевный покой, не просто разбогател. Он вдохнул жизнь в родовое гнезло Стилнайтов – Блэкхилл-холл. Серые камни зазвучали по-новому: в них вложили не спесь и не гнев предков, а любовь и заботу. Он нашёл любовь и женился на доброй и умной женщине, не польстившейся на его внезапное состояние.

Их поместье, как и наш с Дереком дом, наполнился звонким счастливым смехом. У нас родились две замечательные дочки, обе задорные хохотушки, с белоснежными кудрями и сапфировыми глазами отца. От меня же им досталась способность влезать в мелкие неприятности, прямо не выходя из дома.

Наши малышки стали самыми частыми и желанными гостями в доме Виктора. Они носились по садовой лужайке с их сорванцами, и старый сад, помнивший когда-то лишь одиночество и запустение, теперь оглашался радостными криками и шумными играми.

Как-то раз летним вечером, наблюдая, как наши драгоценные отпрыски вместе строят хлипкий замок из песка у реки, Дерек обнял меня за плечи.

– Знаешь, – тихо проговорил он, глядя на смеющихся детей, – я когда-то считал, что моя жизнь не сложится, пока я не верну себе эти старые камни. Что это – дело чести, долг перед памятью отца.

Он повернулся ко мне, и в его глазах светилась не магия, а нечто большее – глубокая, зрелая мудрость.

– А оказалось, что честь и память отца живут не в стенах. Они – в нас. И самое большое наследство, которое я получил, – это не поместье, а семья. Та, что мы создали с тобой. И та, что мы обрели. – Он кивнул в сторону кузена, который помогал своему маленькому сыну поправить песчаную башню.

Я прижалась к его плечу, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы счастья.

– Груда старых камней, пусть даже самая величественная, не может ответить на объятия, – прошептала я. – Не может рассмеяться или поддержать в трудную минуту. А они – могут.

Дерек молча согласился. Он не получил Блэкхилл-холл. Но он приобрёл нечто неизмеримо более ценное: прочную связь с кузеном, шумную, счастливую семью и женщину, которая научила его, что самое прочное и волшебное здание – это то, что строится не из камня, а из любви, доверия и прощённых обид. И этот дом был вечным.

Он наклонился, и наши губы встретились в поцелуе, который был не страстной вспышкой, а тихим, безмолвным обетом. В нём было всё: воспоминание о первой встрече, боль разлуки, радость возвращения и безграничная благодарность за вторую жизнь, которую мы подарили друг другу.

– Я люблю тебя, Аннабель, – прошептал он, касаясь моего лба своим. – Больше, чем магию. Больше, чем все сокровища этого мира.

– И я люблю тебя, Дерек, – ответила я, глядя в его сияющие глаза.

И под сенью древнего сада, где когда-то бушевали грозы и рождались тайны, мы стояли, обнявшись – нашедшие единственную любовь, что сильнее времени и обстоятельств.