Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 151 – Вера Ширай

Я испытала неприятное предчувствие. И взяла конверт так аккуратно, как будто он нес в себе опасность, я развернула письмо, и разглядела аккуратные строки, выведенные красивым, уверенным почерком:

Дорогая Оливия!

Прошу вас о встрече — в час, когда вечер плавно переходит в сумерки,

когда последние лучи солнца касаются башен замка,

когда звенит колокол вечерней службы.

Жду вас за западными воротами, на дороге, ведущей к городу.

Там, в старой каменной беседке, мы сможем поговорить без свидетелей.

Это милое сооружение хранит в себе много тайн, поэтому настаиваю на встрече там в строго назначенное время! Второго шанса может и не быть.

Я готов вам помочь — ведь такие, как мы, должны держаться вместе.

Думаю, говорить о необходимости сжечь это письмо после прочтения — излишне.

Ваш верный друг.

Я сидела на краю кровати, сжимая письмо так крепко, что пальцы побелели. Строки перед глазами сливались, будто бумага сама не хотела, чтобы я читала их снова.

Стоит ли идти?

Если бы кто-то из моих подруг оказался на моём месте, я бы даже не дала им времени на сомнения — сказала бы прямо: «Расскажи мужу. Немедленно». Так было бы правильно. Так безопасно.

Феликс не давал мне повода сомневаться в нём. Он никогда не был ни вспыльчивым, ни опасным. Наоборот — с тех пор, как мы поселились при дворе, общение между нами становилось всё более похожим на нормальный брак, каким он, наверное, должен быть.

Я с теплом вспомнила, как он будил меня после кошмаров — не раздражённый, не холодный, а терпеливый. Он приносил воду, держал за плечи, пока я приходила в себя. Утром он уходил по делам, не говоря лишнего, не требуя объяснений.

И всё же… Что-то внутри не давало покоя.

Это тревожное, неотступное чувство — будто тонкая тень тьмы шептала мне, что правда о моём даре разрушит то хрупкое равновесие, что мы с таким трудом нашли.

Нет… пока нельзя.

В прошлой жизни я так и не рассказала Феликсу о природе своих способностей. Я не думала, что это так важно. И теперь это неведение преследовало меня — я не знала, как он мог бы отреагировать, не могла даже предположить.

Он — человек долга, принципов, верности короне. А я… я даже сама не понимала, кем становлюсь.

Но времени больше не оставалось. Намёки и осторожные слова ничего не изменят. Всё нужно решать сейчас.

Я сидела за письменным столом, пальцы дрожали, чернила растекались по бумаге. Неприятное предчувствие будто стягивало воздух вокруг — липкий, глухой страх наполнял комнату. Что если всё пойдёт не так? Что если с нами, с лордом Дербишем и со мной, случится беда — и никто не узнает, где меня искать?

Я взяла чистый лист и начала писать.

Буквы выходили неровными, будто сама рука противилась этим словам:

Феликс.

Если ты читаешь это письмо, значит, я не вернулась со встречи.

Искать меня нужно за западными воротами, на пути в город.

Там, где стоит каменная беседка.

Найди лорда Дербиша — он знает, зачем я пошла туда.

Прости, что не рассказала всего раньше.

Твоя,

Оливия.

Я перечитала написанное, чувствуя, как тяжелеет сердце. Затем сложила письмо и спрятала его в сундук под несколькими слоями платьев — туда, где только я и Эва могли найти.

Когда служанка вошла, я уже держала себя в руках.

— Эва, — тихо сказала я, — если к ужину я не вернусь, возьми письмо из моего сундука и отнеси его герцогу. Только ему.