Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 168 – Вера Ширай

Мужчина задержался у столов, не сколько из-за жажды или голода, сколько ради храбрости. Один глоток — и терпкая жидкость согрела горло, будто помогая сдержать раздражение, которое вызывало само присутствие герцога Терранса.

Бывший друг.

Феликс, как всегда, продолжал совершать одну ошибку за другой, и Дюк, наблюдая за ним, не мог решить — раздражает ли его эта самоуверенность герцога, или виной всему жгучее чувство разочарования в его характере.

Герцог сидел в центре зала, за столом для знати, укрытый от всеобщего внимания балдахином, свисающим с потолка, он был окружён представителями делегации, и с привычной лёгкостью играл роль души компании. Измотанный, но безупречный, он переворачивал свой кубок, демонстрируя крепость духа и — не в меньшей степени — печени. Под общий смех гостей он поднимал бокал снова и снова, словно принимая вызов каждого в этом зале.

Если бы Дюк не знал Феликса так близко, он бы, как и остальные, поверил в эту беззаботную браваду.

Граф Дюк прекрасно слышал шелест дамских голосов, тот самый особенный шепот, что пронизывает любой приём, — сладкий, как виноград, и ядовитый, как змеиный укус.

— Его жена словно ошейник, — прошептала одна дама, лениво обмахиваясь веером. — Её нет, и он наконец-то счастлив, словно время повернулось вспять.

— Если боги будут милостивы, герцогиня пролежит в постели ещё недельку, а то и вовсе уедет в родовой замок — добавила другая с лукавой улыбкой.

— Что вы, что вы! — захихикала третья. — Я не желаю ей зла, лишь крепкого здоровья.

Вздыхали дамы, поглядывая в сторону Терранса с почти священным восхищением.

Дюк слушал, не вмешиваясь, с ледяной вежливостью, за которой скрывалась скука и горечь. Мужчины обычно и не придавали значения женским распрям, было бы леди чем заняться, остальное не важно. Но он слишком хорошо знал этих женщин — их злословие служило им приправой к еде, отдушиной в собственных несчастных браках.

Он перевёл взгляд на Феликса. Тот стоял в окружении гостей, уверенный, как всегда, блистал в своём привычном образе. И Дюк усмехнулся. Нет, счастливица здесь не герцогиня. Счастливчик — он. Терранс. Как всегда.

Леди Бриджит уже начала наступление — опытная, уверенная, с тем самым коварным блеском в глазах, от которого многие мужчины теряли голову, она шла к нему, к Феликсу. Дюк, наблюдая за ней издалека, с трудом верил, что когда-то и сам был под чарами этой женщины.

Она приблизилась к герцогу, словно кошка — мягко, но с явным намерением. Ткань её платья чуть дрогнула, открывая ровно столько, сколько нужно, чтобы приличие спасало от осуждения, но не от воображения. Её ресницы трепетали, как крылья бабочки, а голос звучал тихо, тягуче, будто соткан из шелка и обещаний.

И вот — герцог подаёт ей руку. Дюк машинально сделал глоток, наблюдая, как Терранс ведёт её в танце. Его ладонь опускается чуть ниже дозволенного, движение — на грани дерзости. Он склоняется к ней ближе, чем требует этикет. Всё вроде бы в рамках приличий, но каждый их шаг, каждый поворот тела просто кричит — всё это не так невинно, как кажется.

Дюк сжал губы.

В его глазах герцог поступал глупо. Не стоило соглашаться на эту игру, затеянную по наитию его молодой жены. Феликс должен был понимать, что за любую его «мнимую» слабость придётся платить ей.