Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 208 – Вера Ширай

Я сидела с прямой спиной, ожидая его появления. Время тянулось мучительно медленно — я успела заскучать, начать считать книги на полке, просто чтобы занять мысли.

«Нужно позвать кого-нибудь… узнать, где он?» — подумала я, но не сдвинулась с места.

Наконец, не выдержав, я поднялась. После долгого лежания тело требовало движения, и я медленно прошлась по комнате, позволяя себе коснуться пальцами края стола, спинки кресла.

Поддавшись тихой ностальгии, я вспомнила тот вечер в королевском замке, когда ночью пришла к нему в кабинет выяснять отношения. Тогда меня съедал стыд и чувство неловкости, теперь же это воспоминание подарило мне улыбку.

Я смотрела на его письменный стол и думала, как сильно всё изменилось…

Мой взгляд блуждал по поверхности стола, скользя по бумагам, чернильнице, перу… пока не остановился на одном письме. Я узнала почерк сразу — ровные, изящные линии, будто выведенные с особой тщательностью, с привычным завитком в конце каждой буквы.

Любопытство вспыхнуло мгновенно, почти болезненно.

Зачем Селия писала ему?

Я не смогла сдержать любопытство. Я обошла стол, наклонилась ближе. Аккуратно сдвинула верхние бумаги, и под ними открылась целая стопка писем.

Но когда я прочитала адрес, мне стало намного больнее.

«Кому: Оливии Терранс. От кого: Доброжелатель.»

Я села за его стол, не чувствуя, как пальцы дрожат. Я принялась аккуратно раскладывать письма по порядку, медленно перебирать их, глядя на даты, на печати. Я почувствовала, как в горле пересохло.

Он читал их. Все.

Прошлая жизнь. События до смерти и возвращения Оливии в прошлое

Селия не раз возвращалась мыслями к его словам — тем, что он произнёс в первые дни их брака. Она помнила их наизусть, словно проклятие, звучавшее в её памяти снова и снова:

«Если вы всё ещё думаете, что король выделил ваш род… то это не так. Это наказание мне».

Эта фраза врезалась в её память, осела в груди тяжёлым камнем.

Совсем не так она представляла их первый разговор. Селия мечтала, что её представят всем как новую герцогиню, как хозяйку владений Его Светлости. Она ожидала восхищённых взглядов, платьев, лент, она мечтала, чтоб стихи слагали в её честь.

Во время брачной ночи Селия всем своим видом старалась показать, как сильно она стремится быть идеальной женой. Она заглядывала в его тёмные глаза и шептала:

— Я всё делаю правильно? Тебе… хорошо?

Это был её первый раз, но, благодаря урокам матери, она знала, как должна вести себя. А волновало её не собственное удовольствие — только его.

Девушка — вчера ещё невеста, теперь уже герцогиня — верила, что он оценит её старания, её покорность, её заботу.

Проснувшись на рассвете, она долго лежала, улыбаясь, вспоминая каждое прикосновение. Тело всё ещё хранило тепло ночи, а мысли не позволяли уделить внимание новому дню. Но стоило ей повернуться, как взгляд упал на холодную сторону постели. Подушка была смята, простыня остыла, а от его присутствия остались лишь забытые перчатки.

Герцог уехал.

Без записки, без приказа для слуг, без слов.

Служанка, мнительно потупив взгляд, прошептала:

— Милорд отправился к кузнецу… проверить сбрую.

Матушка писала ей в письмах:

«Смотри в пол. Говори мягко. Проси о помощи. Мужчины любят чувствовать себя нужными. Будь нежна, как цветок. И если хочется кричать — всё равно улыбайся».