Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 205 – Вера Ширай

Я узнала эту комнату.

Место, в котором я провела так много времени.

Родовой замок. Моя спальня.

Я выдохнула — коротко, с облегчением. Значит, Феликс привёз меня домой.

Но даже проснувшись, я ощущала, что застряла где-то между сном и реальностью: тело слушалось неохотно, мысли тонули в тумане, а издалека, словно из глубокой пещеры, доносилось тихое эхо приглушённых голосов.

— Как она? — раздался приятный моему сердцу голос где-то совсем рядом.

— Метка и тьма почти извлечены… — ответил другой, более низкий, сухой голос.

Сильные руки осторожно перевернули меня на бок, заботливо откинув волосы с лица.

— Этот знак останется? — Я почувствовала, как по спине скользнули холодные пальцы.

— Нет… он только начал проявляться. Я едва смог вытянуть тьму. — вздох.

— Когда закончу — ничего не будет. Наверное… Тьма цеплялась за него, — произнёс тот же голос, тихо, почти с сожалением.

— Всё точно в порядке? — пальцы, словно вырисовывали узор на моей спине, убаюкивая и без того сонное сознание.

— Никто не ставит… метки таким…, даже в Диких землях.

— Пусть спит, — прозвучал шёпот, решающий мою судьбу. — Пока мы не узнаем наверняка.

— Хорошо… Я дам ей… снова…

Меня снова перевернули, как тряпичную куклу, и ледяное зелье коснулось губ.

Горечь растеклась по горлу, а вместе с ней — мягкий, липкий мрак. Сознание стало растворяться, слова звучали всё дальше, тише, пока не превратились в неразборчивый шорох.

Я моргнула — свет ударил в глаза слишком резко. Комната наполнилась очертаниями, знакомыми, родными. Я в замке, то был не сон. Но едва я успела сделать вдох, как на меня налетела Эва. Её тёплые руки обвили меня так крепко, будто она боялась, что я снова исчезну.

— Миледи! — голос дрожал. — О, боги, вы очнулись! Простите меня, простите… я оставила вас одну, я пошла спать, я не пришла проведать вас перед сном… простите меня, я такая глупая!

Она отстранилась, прижимая дрожащие пальцы к губам. На глазах стояли слёзы — большие, блестящие, как росинки.

— Обычно с вами милорд сидит, а если он не может — тогда Истат. А сегодня мне поручили! Кто ж знал, что вы очнётесь именно при мне? — плакала Эва от радости.

— Слава святым, миледи вы живы. Слава герцогу, что прислал за мной людей, я уж боялась и не узнаю, как вы.

Эва всхлипнула, вытирая слёзы тыльной стороной ладони.

— Простите, миледи, я забылась… мне не следовало так… — она отступила на шаг, но всё ещё держала мою руку, словно боялась отпустить.

Из сбивчивых слов Эвы я поняла — последние дни я не просыпалась по-настоящему. Каждый раз, когда я открывала глаза, шевелилась, рядом были Феликс или Истат. Они давали мне зелье — прозрачное, с горьким привкусом трав, — и я снова погружалась в сон, в темноту. Так они спасали меня от боли, от жара, от метки, что тянула силы.

Эва всё никак не могла успокоиться — снова винила себя за промедление, за невнимательность, за то, что позволила себе улыбаться, пока я, как ей казалось, страдала и металась, переживая сильнейший жар.

— Я должна была подумать, должна была позвать лекаря раньше, — бормотала она, наполняя кубок зельем. — Простите, миледи, простите… Выпейте… И боль пройдет… Вы снова уснете…

Она осторожно поднесла чашу к моим губам, и чуть горький аромат трав подступил к моему носу. Но я лишь отодвинула кубок рукой.