Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 214 – Вера Ширай

Он осознавал цену своей просьбы. Понимал, что подобный ритуал не проходит без последствий — ни для тела, ни для души. Но решение было принято: Феликс Терранс готов был заплатить любую цену за свободу.

В том же прошении герцог осмелился просить о дополнительной милости — разрешении заключить особое соглашение, по которому, с одобрения и по воле Его Величества, он мог бы «одарить» бывшую супругу одним из младших титулов своего дома. Терранс намеревался пожаловать Селии звание баронессы — не по крови, но по воле короля, — закрепив за ней небольшое владение и обеспечив в столице просторный дом, достойный её прежнего положения.

В знак преданности престолу герцог поклялся внести в храм дар — сумму, равную двум годовым доходам с его шахты. Он заверял, что, если Его Величество соизволит принять условия и утвердить ритуал, то сам и все его отпрыски принесут клятву вечной верности короне. Откажутся от любых притязаний на престол, даруют монарху и его наследникам безусловную политическую поддержку и останутся верными делу короны до конца своих дней.

Селия не смогла даже заплакать. Слёзы будто застыли где-то глубоко, не решаясь пролиться. Она просто опустилась на стул — медленно, беззвучно, словно в ней разом иссякли все силы. Руки дрожали, когда она прикрыла ими рот, стараясь не выдать ни стона, ни вздоха.

Несколько мгновений она сидела неподвижно, не в силах поверить в написанное. Потом — почти жадно, с отчаянной нуждой понять, зачем, — потянулась к следующему письму.

В письме говорилось, что супруги — барон и баронесса Форш — по воле монарха и решению Ордена Порядка расторгают брак. Ритуал их соединения признан ошибочным, а баронесса, должна добровольно отказаться от всех прав на имущество и титулы, оставляя всё своему супругу.

Следующее письмо, которое открыла Селия, отличалось от предыдущих — это был не указ. На плотной бумаге тянулась вязь изящного, уверенного почерка. Печать — королевская. Ответ Его Величества, и он был датирован неделей позже.

Король ответил быстро. — лишь только подумала она.

Обращаясь к Феликсу по имени, он искренне поздравлял его — и в этих тёплых, даже шутливых строках, Селия ощущала что-то невыносимо жестокое.

Его Величество писал, что прошение герцога удовлетворено, все документы подписаны и условия приняты.

Он восхищался решимостью Терранса, взять в жены только что разведенную девушку, и с приторным сладким добродушием добавлял, что рад видеть своего верного вассала «наконец-то счастливым, с хорошей девушкой пусть и ценой немалых расходов».

В послании король писал, что намерен лично наблюдать за судьбой будущих одарённых детей герцога, обеспечить им покровительство, и надеется, что герцог позволит его величеству самому устроить браки его будущих детей.

Руки Селии дрожали, когда она дочитывала последние строки.

Каких детей? — злость просто стучала в висках.

Внизу, под официальной подписью и печатью, стояли слова, от которых у неё перехватило дыхание:

«Настоящим подтверждаю, что даю разрешение на признание и заключение нового брака — между Оливией Форш и герцогом Феликсом Террансом.»

Ярость накатила внезапно, как огонь, вырвавшийся из-под контроля. Письмо выскользнуло из её пальцев и упало на пол, а следом полетела чернильница — тёмные брызги разошлись по столу, словно кровь. Селия опрокинула стул, смахнула со стола бумаги и книги, оттолкнула подсвечник — тот звякнул и покатился по камню, оставляя за собой след воска.