Книга Герцогиня на службе у Короны. Кровь и Дух 2, страница 233 – Вера Ширай

Я правда… жду ребёнка?

Эти слова ударили сильнее, чем любое письмо, чем любой испуг, который я пережила за последние месяцы. Волнение поднялось из глубины — тёплое, щемящее, пугающее. Хотелось и улыбнуться, и расплакаться, и бежать куда-то, спрятаться, переждать.

Жизнь, которая теперь зависит от меня. От каждого моего шага.

Осознание этого сжало горло, но в груди одновременно разлилось что-то тёплое, нежное, что невозможно было игнорировать.

Я боялась. Я дрожала. Я была рада. Но мне нужно было идти…

Я шла по центральной улице, почти достигнув рыночной площади — именно сюда, на эту самую площадь, я вернулась из прошлого, именно в этой точке и началась моя новая жизнь. Я разглядывала витрины и искала следы изменений… но всё оставалось прежним. Как в прошлом, так и в будущем.

Моего носа нежно коснулся легкий едва уловимый аромат. Пахло свежей выпечкой, корицей, растопленным маслом, теплотой и уютом, которые мгновенно возвращает человека в детство.

— Сэр Алдрет, сейчас я угощу вас самой лучшей булочкой в мире, — сказала я и сама удивилась тому, сколько тепла прозвучало в моём голосе. Я почти уже ощущала на языке мягкое тесто, посыпанное коричневым сахаром.

Мы свернули за угол — и увидели её. Маленькая старая лавка с большой, жаркой печью внутри. Табличка, на которой было выведено слегка выцветшей краской: «Сладкая пышка».

Как по расписанию, мальчишка-подмастерье выбежал наружу — мордашка в муке, волосы торчат в разные стороны. Он начал отряхивать пыль с огромного деревянного пекаря, служившего вывеской и рекламой.

Заметив меня, он расправил плечи и почтительно поклонился, а затем, сияя, прокричал:

— Госпожа, у вас ещё есть полчаса, чтобы попробовать лучшие булочки в мире! Наш старый пекарь вот-вот уйдёт на покой!

С этими словами мальчишка, пыхтя, потащил тяжёлую фигуру пекаря из деревянных досок обратно в лавку.

Я устроилась за крайним столиком — маленьким, спрятанным в углу, словно созданным для тех, кто хочет остаться незамеченным. Пекарня к этому часу почти опустела: шумные покупатели разошлись, двери больше не хлопали от бесконечного потока людей. Внутри остались только сам пекарь да его семья — жена, убирающая последние подносы, девочка-подмастерье, бережно складывающая выпечку в корзины на завтра, и парнишка, теперь подметающий пол.

Я попросила сэра Алдрета купить морс и разных мелочей в соседних магазинах, осталась за столиком одна, согреваемая жаром печи и ожиданием — ожиданием свежих булочек и…

Дверной колокольчик звякнул, отвлекая меня от моих мыслей.

Я лишь мельком взглянула на дверь, ожидая очередного посетителя, но фигура в тёмном дорожном плаще направилась в мою сторону.

Посетительница шла медленно — слишком медленно для покупателя, пришедшего за булочками. Плащ был наброшен почти так же, как у меня, капюшон скрывал лицо, ткань блестела от мелкого дождя на улице. И в её походке было что-то настолько знакомое, что мне потребовалась лишь секунда, чтобы почувствовать, как кожа на руках покрывается мурашками.

Девушка шагнула вперёд, остановилась в нескольких шагах от моего столика… и сняла капюшон, освобождая лицо из тени.

Это была Селия.

Она подошла ближе, остановилась у моего столика, посмотрела прямо на меня. И ни одна из нас не смогла вымолвить ни слова.