Книга Тамара Васильевна меняет профессию!, страница 120 – Анжелика Роуз

И вдруг — знакомый профиль, острый подбородок, светлые волосы, всегда презрительно изогнутые губы.

Катарина.

Она скользила по соседней временной нити, так близко, что я могла разглядеть мельчайшие детали: крошечную родинку над бровью, искусственно удлинённые ресницы, темно-малиновую помаду, которую она всегда наносила перед тем, как сломать чью-то жизнь.

Моё сердце заполнилось чистым, первобытным гневом — таким горячим и плотным, что он мог бы отлить меня в новую форму. Оно было почти инстинктивным — мои пальцы вытянулись, схватив серебристо-голубую нить, тянущуюся рядом с ней. Я даже не подумала — просто взяла.

Реальность задребезжала.

Чёртова сучара, будь ты проклята на веки вечные!!!

Временной поток взвыл, как раненый зверь. Нить впилась в мою ладонь с такой силой, что если бы у меня было материальное тело, она прорезала бы плоть до кости.

Тысячи крошечных электрических разрядов поползли по моей руке, проникая глубже, в сердце, в разум, переписывая что-то фундаментальное.

Катарина повернулась — медленно, как в кошмарном сне. Её глаза расширились от удивления и... страха?

Наши взгляды встретились — всего на долю секунды, но я увидела в её глазах отражение самой себя. И это был не тот образ, который я привыкла видеть в зеркале.

Временной поток снова дёрнулся, на этот раз с такой яростью, что нить выскользнула из моих пальцев. Боль пронзила всё моё существо — словно меня разрывали на части, а потом небрежно сшивали обратно грубыми стежками.

Что я наделала? Что я только что изменила?

Но думать было уже поздно. Меня снова засасывало в мой собственный временной коридор, возвращая на курс, который был предопределён кем-то или чем-то за пределами моего понимания. Катарина исчезла — растворилась в калейдоскопе других лиц и событий.

Полёт ускорился. Воздух — или то, что заменяло его в этом пространстве между реальностями — превратился в плотную массу, давящую на грудную клетку. Дышать стало невозможно. Видеть стало невозможно. Думать...

Что-то тянуло меня назад, к определённой точке бытия. К моей точке. Как резинка, растянутая до предела, возвращается к исходному состоянию.

И когда я уже думала, что не выдержу этой пытки между мирами, что моё сознание рассыплется на атомы, разлетится по множеству вселенных...

***

Весенний бал

Момент облегчения был настолько сильным, что я даже не заметила, как впечаталась в реальность.

Я огляделась. Снова пыльная коморка.

Где мой кот?

Видимо, что-то поменялось. Нет, ну конечно, я же за этим и отправлялась — прыгала сквозь время, ломала реальность…

Розовая сфера исправно парила рядом с моим плечом, переливаясь всеми оттенками розового безумия, но вот Гераськи нигде не было видно. Это настораживало.

— Бродячий комок неприятностей, — пробормотала я, направляясь к своей комнате. — Надеюсь, ты там!

Когда я распахнула дверь комнаты, то замерла на пороге, пытаясь осознать увиденное.

Там, сидя на краю кровати Алисии, была... моя мама. Больше не девочка, женщина. Моя вполне себе живая, не зачарованная, абсолютно нормальная мама, которая — о ужас — помогала Алисии справиться с чем-то, напоминающим свадебный торт, переделанный в платье.

— Вот здесь придержи, а я приколю булавкой, — говорила мама, ловко орудуя иголкой.

Я в панике оглянулась по сторонам, пытаясь понять, что не так с этой реальностью. Неужели я так сильно всё нарушила, что моя мама теперь... мама Алисии?