Книга Спасение Веракко, страница 120 – Виктория Эвелин

— Мы пары, — кратко ответил он.

Она кивнула с широко открытыми глазами, снова изучая метки. Без слов она встала и начала ходить взад и вперёд перед окнами. Он подавил желание отвести её в более безопасное место, где нет такого вида.

Что ты чувствуешь? Он сжал губы, чтобы подавить манипуляцию, которая набирала силу в его голосе.

Она ущипнула переносицу и сжала глаза.

— Ты говоришь, что метки, которых у тебя никогда не было, появились волшебным образом на твоих запястьях, потому что у нас есть какая-то связь, которую ты не можешь иметь с кем-то другим? — Она направила на него недоверчивый взгляд.

Уголок его рта опустился вниз при такой простой интерпретации. Разве можно было описать величие этих меток для кого-то, кто не рос с ними?

— Да, я полагаю.

— Но почему у меня их нет? Я твоя пара, но ты не моя?

Веракко резко поднялся, не в силах сдержать рычание. Лили бросила на него яростный взгляд, который без слов успокоил его.

Он глубоко вздохнул, пытаясь восстановить спокойствие, прежде чем ответить.

— Нет. Я твоя пара, и ты моя, но люди, похоже, их не получают. Возможно, вы эволюционировали и они больше не нужны, или это какая-то уникальная особенность людей. Я не знаю ответа, но из опыта других человеческих пар, которых я встречал, я знаю, что есть чувство узнавания, которое остаётся.

— Потому что я наполовину Клеканийка, или потомок Клеканийцев, или… — она размахнула руками в воздухе, дикий взгляд загорелся в её глазах. — Или кто бы ни были эти чёртовы люди. — Её взгляд стал отчаянным. — Я не понимаю. Как могли эти метки просто появиться из ниоткуда? Почему они не появились раньше?

— Со мной что-то произошло, когда я увидел, как ты упала. Я не знаю, как ещё это объяснить, но все препятствия, которые давили на меня с момента нашей встречи, просто исчезли. Всё, о чём я мог думать, было то, что я могу потерять тебя. — Он жаждал подойти к ней и обнять, но сдержался. — Это был самый большой страх в моей жизни. Я никогда не сомневался, что смогу тебя защитить. Я знал, что могу сразиться со Стриги или с Сефой, чтобы спасти тебя, но… — он сглотнул, холод пробежал по его спине при одном воспоминании, — я не могу сразиться с ядом.

Лили пошевелила плечами и прикусила губу, но молчала.

Он пересёк комнату к ней, игнорируя вспышку страха от вида через окна.

— Но я не заставлю тебя. Если ты скажешь, что не хочешь быть со мной, я постараюсь держаться подальше.

— Разве ты не можешь уговорить свою маму…?

— Я могу убедить свою мать очень немногому. Она уже сделала мне одолжение, позволив мне побыть с тобой три дня, прежде чем объявить о твоём существовании в городе. Больше она не будет делать.

— Что случится тогда? После её объявления?

Веракко подавил ещё один рев, поднимавшийся в его горле. Он знал, что это произойдёт, и он не знал, хватит ли у него сил, чтобы выдержать это.

— Мужчины и их главы семьи будут приходить. Посмотреть, узнают ли они тебя, чтобы захотят начать переговоры.

— Что если я скажу «нет»?

— Если ты не выберешь, боюсь, кто бы ни был назначен твоим опекуном в то время, будет выбирать за тебя, — при взгляде Лили, отражавшем отвращение, Веракко объяснил, — единственное, что требуется от тебя в браке, это совместное проживание. Ты можешь даже не говорить с мужем, если не захочешь, пока это будет частью вашего контракта.