Книга Хрущевка княжны Соколовской 3, страница 61 – Полина Змееяд

Я ужасно жалела, что не могу сама поучаствовать в расследовании, поэтому крайне настойчиво попросила, чтобы мне передали все детали того, что скажет Яринский. Веса моим словам придавало молчаливое присутствие Влада. Может, без его подавляющего взгляда следователи и не согласились бы раскрывать мне материалы дела, но из уважения к его персоне пообещали прислать копию протокола допроса, как только он будет проведен.

Князь заговорил лишь после того, как мы оказались в машине.

– Полагаю, у нас с тобой один и тот же подозреваемый, но сомневаюсь, что Яринский расскажет больше. Он не станет подставлять Морозова, – задумчиво произнес он, глядя на мокрую от затяжного дождя дорогу.

– Почему? – спросила я, не понимая его логики.

– Краузе ведь подозревает старшего Морозова в попытке переворота, так? Если его вина будет доказана, то его вполне могут счесть изменником короны. Мы пока не знаем, что именно он задумал, но не исключено, что и Яринский, и Снежин были – или остаются – активными участниками его планов. Не удивлюсь, если Морозов решил окончательно растоптать репутацию Яринского после скандала, из-за которого сотрудничать с ним стало невыгодно. И Константин Георгиевич проглотит это предательство, потому что если он начнет обличать Морозова, то пойдет под суд уже совсем по другим статьям. И если от обвинения в заказном покушении он еще может откупиться, то от статьи об измене Его Величеству – вряд ли, – пояснил Влад.

– Получается, мы снова в тупике, – тут же вычленила главное я.

И задумалась, привалившись лбом к холодному стеклу. Минут десять мы ехали молча, но в это время у меня созрел маленький план. Как только он обрел более-менее четкую форму, я поспешила поделиться им с князем.

– У меня есть идея, как выявить других возможных подельников Морозова, – от предвкушения я даже руки потерла, как заправский делец.

Прежде чем излагать свою мысль, рассказала Владу о странностях картин местного художника, и только потом уже – о том, что собираюсь сделать.

Влад смотрел на меня с сомнением.

– Сама по себе идея мне нравится, но тот факт, что в ней будешь участвовать ты – не слишком, – наконец признался он.

К этому моменту машина уже остановилась у дома, в котором мы временно жили с сестрами.

– Я под охраной, к тому же планирую привлечь к этому делу еще и Наталью. И может быть даже немного задействовать клуб Марты. В общем, хочу сделать так, чтобы не было понятно, кто стал первоисточником информации, – немного подумав, добавила я.

– Все равно тем, кто в этом замешан, будет ясно, что это твоих рук дело, – покачал головой Влад.

Что, опять по старым граблям плясать будем? Он мне запрещает – я делаю исподтишка?

Наверное, по решительному выражению моего лица он угадал, что отступать я не намерена, и смиренно вздохнул. Взял меня за руку и, поднеся ладонь к лицу, прильнул губами к коже.

– Ладно, мешать тебе не буду. Но пообещай, что пока шум не уляжется, ты останешься дома.

Я конечно пообещала, но увы, обстоятельства помешали сдержать слово. И через неделю, когда весть и молодом о талантливом художнике уже разлетелась по всем газетам, мы с Владом стояли почти в самом центре наполненной людьми галереи.

От большого количества посетителей воздух в маленьком помещении быстро стал спертым, но я теперь умела контролировать свое состояние гораздо лучше, чем пару месяцев назад, так что не особенно опасалась рухнуть в обморок. Привычно сканировала пространство на предмет любопытных разговоров и на всякий случай держалась поближе к князю.