Книга Фантазма. Девять искушений, страница 136 – Кайли Смит

Глубоко внутри Офелию все больше и больше охватывало чувство безнадежности. После беспокойной ночи она провела утро, обыскивая комнаты, к которым у нее был доступ. Но не нашла ни единого предмета, который мог оказаться ключом Блэквелла.

Офелия подозревала, что искомая вещь либо находится в той части Фантазмы, куда она не может добраться, либо потеряна навсегда.

Почему еще никто до сих пор ничего не нашел? – рассуждала она. – Почему еще он до сих пор не нашел его?

Они знали это изначально, но теперь, когда время подходило к концу, Офелия действительно начала осознавать: она сделала очень рискованную ставку и приближалась к проигрышу. У нее оставался единственный вариант – выиграть состязание и попросить прощение долга. А значит, все и правда напрасно. Они с Женевьевой все равно потеряют особняк. Они ничего не приобретут – только получат дополнительные травмы.

Офелия шла обратно в комнату в настолько оцепеневшем состоянии, что, когда рядом появился Синклер, она едва обратила на него внимание.

– Вижу, ты начинаешь осознавать серьезность своего положения, – насмешливо произнес дьявол. – Уже готова пересмотреть мое предложение?

– Нет.

– Тогда, возможно, мне просто стоит подождать еще несколько часов? Ты правда предпочтешь отдать ему десятилетие вместо того, чтобы заключить со мной крошечную сделку? – настаивал Синклер. – Если вы, смертные, перестанете отдавать ему годы своей жизни, возможно, он исчезнет и не доберется до других жертв.

Офелия равнодушно глянула на дьявола.

– Я не стану брать на себя ответственность за его будущие сделки. Он никого не принуждает и уж точно не желает никому неудачи.

Офелия сама не знала, откуда у нее столь жгучая потребность защищать Блэквелла – она по-прежнему была на него в ярости, – но у нее закипала кровь, когда Синклер позволял себе так пренебрежительно рассуждать о ее фантоме, учитывая извращенное чувство морали самого дьявола.

Синклер посмотрел на нее с жалостью.

– Ты действительно к нему неравнодушна. Джаспер так и сказал.

– Дьяволы – бесстыжие сплетники, – пробормотала Офелия, даже не споря.

– Смертные – жалкие романтики, – парировал он. – Вам лишь бы влюбиться.

– Я не влюбилась, – процедила она, и в животе закипел огонь. – Когда все уже перестанут рассуждать о том, чего не знают?

– Значит, это было просто поверхностное удовольствие? Способ отвлечься?

Губы Синклера изогнулись в насмешливой усмешке. Офелия презрительно поморщилась.

– Сколько ты наблюдал за нами?

– Достаточно. – Синклер плавно приблизился к ней. – Достаточно, чтобы понять: ты лжешь себе о собственных чувствах, пытаясь спастись от неизбежной грядущей боли.

– Я не лгу, – возразила она, но даже сама услышала дрожащую неуверенность в собственном голосе. – Прошло уже семь дней, – она сглотнула, – и большую часть времени от него были одни проблемы.

Синклер рассмеялся.

– За исключением тех моментов, когда он заставляет тебя выкрикивать его имя, да?

Да, – подумала она, скрипя зубами. – За исключением тех моментов, когда он произносит громкие речи о каждой мелочи, которая его во мне восхищает, или заставляет голос в моей голове умолкнуть, или доставляет мне неземное удовольствие, от которого я вижу звезды.

Синклер протянул руку, провел указательным пальцем по ее сжатой челюсти и подбородку и поднял ее лицо, заглянув в глаза.