Книга Будет вам Злодейка!, страница 98 – Натали Лансон

— Медальон, — коротко бросил он, гневно порыкивая.

Я молча протянул ему Слезу Алианы, вделанную в серебряный ошейник-амулет.

Корвак подошёл к Ларе, которая всё ещё извивалась в руках двоих хасаки, и надел медальон ей на шею.

Он затянулся сам, как живой.

Стал ошейником, который глушил не только магию, но и волю.

Путешественница между мирами замерла.

Не от боли.

От ужаса.

Потому что впервые почувствовала — она больше не хозяйка своему телу.

Она — просто жертва, которую везут на заклание.

Корвак кивнул мне.

— Ты выполнил своё. Теперь — молчи. Или твой отец узнает, что ты дрожал, как девчонка, пока смотрел на неё.

Я не ответил.

Просто стоял, пока они вытаскивали её в окно, где уже ждали лунмы.

Когда последний хасаки исчез в небе, я вошёл в покои.

Поднял гримуар.

Положил его обратно на стол.

И заплакал.

Не от жалости.

От стыда.

Я помог увести дочь Богини.

А завтра отец назовёт меня сыном.

И я никогда не смогу сказать ему, что сегодня я видел настоящее чудо — и предал его.

«Лучше быть ненавидимым за то, кто ты есть, чем любимым за то, кем ты быть не желаешь!» — говорила мне мать, когда я был ребёнком.

Сейчас я понял: я выбрал второе.

И я потерян.

— Шахрияр Шиарис, наместник империи Шиатар~

Наконец, с дипломатическими переговорами было покончено!

Я ворвался в покои Альтаира, как снежный буран, что бывает на пиках гор. Радостный и окрылённый.

— Лара! — крикнул, ещё в гостевой, сбрасывая плащ и не замечая, как он падает в лужу крови у двери. — Я вернулся! У меня хорошие новости, моя богиня. Мы…

Слова застряли в горле.

Тишина.

Не та тишина, что бывает после бури.

А мёртвая.

Та, что остаётся, когда всё, что имело смысл, исчезает.

Покои были разнесены.

Гримуар лежал на полу, раскрытый, будто пытался кричать, но не смог.

Все бра погашены, как глаза мертвецов.

А на ковре — пять тел. Хасаки. С шакальими головами, с дырами в груди, горле, висках.

Кровь ещё не засохла.

«Значит, всё случилось только что!»

— Нет… — вырвалось у меня, как стон раненого зверя.

Я бросился к окну.

Оно было выбито наружной стороны. Осколки стекла сверкали на полу, как слёзы.

За окном — только небо. Северная сторона выходила видами на горы.

А вдалеке, на горизонте, пятно из крыльев — всадники на лунмах.

«Это они?! Они украли Лару?! Но КАК?!»

— ЛАРА!!! — заорал я, и этот крик как будто разорвал воздух, заставил дрожать стены, заставил камни белого дворца содрогнуться в ужасе.

Я упал на колени среди крови.

Мои пальцы коснулись её следа — на подоконнике, на полу, на самостреле, брошенном у стены.

Она дралась.

Она убивала.

Она не сдавалась до последнего.

Но её всё равно унесли.

— Кто?! — зарычал я, поворачиваясь к двери, где уже стояли адаши, ворвавшиеся по моему крику. — КТО ЕЁ ПОХИТИЛ?!

Наги молчали. Бледные. Оцепеневшие.

Тогда я увидел его.

Молодой адаш, которого я принял в императорский отряд совсем недавно. Неужели какой-то идиот поставил на страже покоев?!

Парень стоял в тени коридора, опустив голову, сжав кулаки так, что костяшки побелели.

И в его глазах — не страх.

А стыд.

— Ты, — прохрипел я, и в этом слове уже звучал приговор. — Ты открыл дверь.

Он не отрицал.

Просто кивнул.

— Мой отец — Дашал Хасис… — начал он дрожащим голосом. — Отец сказал…

— ТВОЙ ОТЕЦ — ПСИНА! — взревел я, и внутри меня шевельнулось что-то поистине тёмное. Я почувствовал Его. Он ворчливо вздрогнул, поднимая голову. Не от боли, а от ярости, такой чистой и всепожирающей, что даже тени в углах комнаты отпрянули.