Книга Обманутая жена дракона, страница 107 – Властелина Богатова

— Ты охрененно красива. До безумия.

«Живая, настоящая, тёплая — и моя».

Голова идёт кругом от её близости, от осознания, что всё это — не сон, не видение, а шанс, который я больше не имею права потерять. Сглатываю, прижимая ладонь к её щеке.

— Никому не отдам. Никогда. Только моя. Я всегда буду о тебе заботиться, — шепчу, чувствуя, как горит грудь.

Шерелин улыбается — мягко, нежно, по-женски. Такая живая, родная. И эта улыбка ломает меня больше любого падения.

— Я переживаю, что не смогу… — её голос чуть дрожит, будто она ищет слова.

— Ты беременна, — не даю ей договорить.

Она замирает, смотрит на меня растерянно. Щёки наливаются румянцем, взгляд — тёплый, доверчивый.

— Откуда тебе это знать? — спрашивает тихо и тянется ко мне, поглаживая по щеке.

Думаю, что сказать, и чёрт, ничего не приходит в голову.

— Я виноват перед тобой, Шерелин, — сжимаю её пальцы. — Я должен был тебя защитить от своих врагов, но я так упивался своей властью, что превратился в монстра. Я хочу искупить свою вину. Дай мне второй шанс, прошу тебя.

Шерелин замирает, даже дышать перестаёт, напрягается вся. Смотрит непонимающе мне в глаза, а затем быстро приподнимается, натягивая простыню на обнажённую грудь.

— О чём ты говоришь, Ройнхард? Какое искупление? И в чём ты виноват?

По венам проносится холод — колючий, чужой, сжимает когтями горло.

— Тебе кошмар приснился? — говорит она и тянется ко мне, обнимая за плечи. — Завтра приезжают мама с Беттис. Встретим их вместе, Ройн? Останься со мной, пожалуйста.

Я сжимаю в кулак простыню.

Она не помнит.

— Ты ничего не помнишь? — я чуть сжимаю её плечо.

— А что я должна помнить? — она будто бледнеет.

Внутри у меня всё кипит и разрывается на части. Нас откинуло назад, я цел и невредим, и Шерелин — тоже. Но она лишена самого важного, того, через что мы только что прошли вместе.

Почему же я один помню? Что за превратность судьбы?!

Я издаю рык и резко поднимаюсь. Это несправедливо! Если уж я остался жив, то не такой ценой — не в одиночку, с той болью, что точит изнутри.

Если это наказание, то оно хуже смерти. Лучше умереть, чем вот так.

— Ройн, что случилось? — поднимается вместе со мной Шерелин. — Я что-то забыла, напомни мне. Ты не хочешь видеть их, да? Хорошо, я скажу, чтобы приехали в другой день.

Сердце скребут когтистые лапы. Я не должен пугать свою истинную, ей нельзя волноваться. Я не хочу её расстраивать.

Обхватываю её плечи — хрупкие, и вся она такая беззащитная, что внутри всё распирает от желания защитить её.

— Прости, всё в порядке. Ложись спать, тебе нужно отдохнуть. А мне… кое-что нужно сделать, я вспомнил, у меня срочные дела.

— Хорошо, — отвечает она, но в глазах — сомнение.

Какая же она красивая. Не могу оторвать взгляд. Но мне нужно подумать. Обо всём подумать и понять, что происходит. Я не могу потерять её снова. И оставить всё так не имею права.

Выхожу из спальни, приказываю охране бдеть в оба. Камердинеру велю подать карету.

Я знаю, кто может дать ответы.

* * *

— Генерал? — на пороге меня встречает несколько удивлённый лекарь Шерелин, Орвель Мериен. — Что-то случилось? Вам нужна помощь? С леди Шерелин всё в порядке?

Я знаю, что Шерелин ему доверяет. Помню, как она пряталась в этом доме от меня, а он с супругой помогал моей жене сбежать под покровом ночи.