Книга Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 4, страница 15 – Мосян Тунсю

Выбрав мгновение, когда поглощённый состоянием учителя Ло Бинхэ отвлёкся, его двойник сорвал с его пояса Синьмо.

По лицу оригинального Ло Бинхэ расплылась самодовольная ухмылка, исполненная кровожадного предвкушения. В тот самый момент, когда он схватился за рукоять, собираясь извлечь лезвие из ножен, Шэнь Цинцю холодно произнёс:

– Не спеши радоваться. Взгляни-ка, что над тобой.

Однако над ними не было ничего, кроме шуршащих под ветром стеблей бамбука, – и «Ло Бинхэ» не нужно было оглядываться, чтобы убедиться в этом.

– Учитель, неужто вы в самом деле думали одурачить этого ученика столь ребяческим трюком? Боюсь, вы меня недооцениваете, – с лёгкой улыбкой отозвался он.

Значит, не хочешь посмотреть?

Что ж, сам напросился!

Сложив пальцы левой руки в печать, Шэнь Цинцю щёлкнул ими, и его взгляд стал жёстким.

Самозваный Ло Бинхэ собирался добавить ещё что-то, когда перед глазами скользнул лист бамбука – и его улыбка застыла.

По щеке медленно поползла тоненькая струйка крови.

В воздухе плавно кружилось всё больше листьев бамбука. Внезапно они набрали скорость, устремившись к оригинальному Ло Бинхэ, словно порыв пронизывающего насквозь ледяного восточного ветра.

Узри улучшенную версию заклятья сорванных листьев, летящих лепестков: тысячи листьев и десятки тысяч лепестков!

Взмахом руки «Ло Бинхэ» удалось отбить атаку, однако по воле Шэнь Цинцю все эти листья, будто рассыпаемые щедрой дланью небесной девы, в единый миг преисполнились ярости, подобно свирепым призракам, охотящимся за человеческой душой. С виду они казались нежными, но на деле с лёгкостью срезали плоть с костей. И если от пары листьев ещё можно уклониться, как совладать с сотнями тысяч, что заслонили небо? К тому же движения Ло Бинхэ сковывали сломанные рука и нога.

Шэнь Цинцю и дальше измывался бы над мучителем в своё удовольствие, но тут фигура в чёрном вырвалась вперёд и ударила ладонью здоровой руки в грудь оригинального Ло Бинхэ.

В это мгновение на столь знакомом лице мелькнуло выражение искреннего удивления – заметив это, Шэнь Цинцю невольно ощутил укол жалости.

Отступив на пару шагов, «Ло Бинхэ» сглотнул – Шэнь Цинцю мог поручиться, что хлынувшую из горла кровь, – но нашёл в себе силы ухмыльнуться:

– Какое взаимопонимание. Неплохо, вынужден признать.

Притом что внешне он посмеивался, он стиснул здоровую руку в кулак с такой силой, что проступили вены.

С тех пор, как Ло Бинхэ возмужал, он ни разу не встречал соперников, способных вот так загнать его в угол.

Это поражение живо напомнило ему о тех днях, когда над ним всячески издевались и безнаказанно унижали.

Чашка горячего чая, вылитая на голову; сарай для дров, продуваемый всеми ветрами; нескончаемые побои и оскорбления; дни, когда приходилось до ночи стоять на коленях под палящим солнцем; жизнь впроголодь.

И все эти тяготы исходили от человека, чьё лицо маячило перед ним сейчас.

Вот только теперь этот человек стоял бок о бок с тем, что был неотличим от самого Ло Бинхэ, баюкая его сломанную руку в ладонях, не отваживаясь ни толком взяться за неё, ни отпустить.

Словно воочию чувствуя боль ученика, Шэнь Цинцю нахмурился:

– И зачем надо было бросаться на него очертя голову? Ты ведь прекрасно знал, что сломаешь руку! Впредь не действуй так неосмотрительно!

Упрекая ученика, Шэнь Цинцю не мог скрыть тревоги и беспокойства за него, прорывающихся в голосе.