Книга Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 4, страница 4 – Мосян Тунсю

По мере того, как её поток заполнял меридианы Ло Бинхэ, его напряжённые до предела мышцы постепенно расслаблялись. Испустив тихий вздох облегчения, Шэнь Цинцю протянул руки, чтобы заключить ученика в объятия.

Однако тот вновь вырвался.

Когда его оттолкнули второй раз кряду, Шэнь Цинцю отшвырнул полотенце, которое по-прежнему держал в правой руке, и беспомощно спросил:

– А теперь в чём дело?

При виде угрюмой насторожённости, наводнившей взгляд Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю мысленно закатил глаза и упрекнул его:

– И что не так на этот раз? Неужто до сих пор злишься из-за того, что я не пожелал делить с тобой постель? Разве это того стоит?

При этих словах уголок губ Ло Бинхэ еле заметно дёрнулся.

Хоть всё это успело изрядно достать Шэнь Цинцю, он не удержался от того, чтобы пощупать лоб ученика.

– Слегка горячеват, – в задумчивости пробормотал он. – У тебя… голова не кружится?

Внезапно снаружи послышался голос Нин Инъин:

– Шишу Лю, пожалуйста, не входите – учитель сейчас не может вас принять!

Обычно её голосок еле слышно шелестел, как и подобает кокетливой избалованной красавице, так что толком расслышать её можно было, лишь стоя рядом с ней, – повысив голос едва не до крика, она явно пыталась предостеречь Шэнь Цинцю. Он не мешкая подскочил с кровати – и в тот самый момент, когда он опустил занавесь, дверь Бамбуковой хижины с грохотом распахнулась.

В комнату стремительными шагами прошествовал Лю Цингэ с мечом за спиной. Все ещё пряча одну руку, Шэнь Цинцю развернулся к нему и приподнял брови:

– Шиди Лю, как поживаешь с нашей последней встречи?

– Правила хребта Цанцюн недвусмысленно гласят, – без предисловий начал тот, – что Ло Бинхэ сюда вход заказан.

– Почему же я никогда не слышал о подобном правиле? – отозвался Шэнь Цинцю.

– Оно новое.

– Это правда, учитель, – поддакнул просунувший голову в дверь Мин Фань. – Его действительно недавно приняли – просто глава школы шибо Юэ не поручал высечь его на камне наряду с прочими постановлениями, однако все знают, что…

– Умолкни! – прикрикнул на него Шэнь Цинцю.

«И не надейся, негодник, что я не догадываюсь, кто позвал Лю Цингэ!!!» – добавил он про себя.

Боготворя всё, что связано с пиком Байчжань, этот мальчишка Мин Фань и впрямь имел обыкновение докладывать Лю Цингэ о каждой мелочи – воистину шпион в стане Цинцзин!

«Ладно бы ещё он просто обожал пик Байчжань, – в конце концов, для мальчишки это совершенно нормально. Но переметнуться на их сторону, чтобы тайком стучать на своих же, – это, право, чересчур! Ну погоди, я ещё призову тебя к порядку!»

Удостоившийся подобной отповеди Мин Фань тотчас увял и поспешно ретировался. Топтавшаяся в дверях Нин Инъин не преминула отвести душу, хорошенько отдавив ему ногу, и пробурчала, что он всё испортил.

Как только ученики покинули хижину, Лю Цингэ отдёрнул занавесь.

Перед ним предстал полулежащий на кровати Ло Бинхэ. Его глаза так и сверкали свирепостью, будто у раненого молодого леопарда. Уставив на Лю Цингэ горящий жаждой убийства взгляд, холодный и острый, как ледяные ножи, и обжигающий, словно испепеляющее пламя, он сжал руку в кулак, готовясь нанести критический удар. Шэнь Цинцю поспешил встать между ними – опершись одной ногой о кровать, он заслонил собой Ло Бинхэ и взмолился:

– Шиди, не надо!

– Он ранен? – озадаченно спросил Лю Цингэ.