Книга Благословение небожителей. Том 1, страница 161 – Мосян Тунсю

Что снаружи, что внутри этот игорный дом выглядел роскошно, но не вычурно; оригинально, но не вульгарно. Тот, кто его строил, явно обладал тонким вкусом. Служанка привела Се Ляня в самый конец главного зала, где стоял длинный стол, со всех сторон окружённый толпой. Се Лянь услышал, как какой-то мужчина воскликнул:

– Ставлю на кон свою руку!

Вокруг было не протолкнуться, и принц никак не мог рассмотреть, что там происходит, – оставалось только стоять поодаль и слушать. Внезапно до него донёсся другой голос, лениво протянувший:

– Неинтересно. Кому нужна эта рука? Вся твоя собачья жизнь здесь ни гроша не стоит.

Когда Се Лянь услышал этот голос, сердце зашлось у него в груди.

– Саньлан, – прошептал он одними губами.

Несмотря на смех и гам вокруг, Се Лянь отчётливо различал голос Саньлана: тот звучал ниже, чем раньше, но так стал даже приятнее для ушей. Се Лянь поднял голову – пространство позади длинного стола было завешано пологом, и за тонкой тканью угадывался силуэт мужчины в красном, расслабленно откинувшегося на спинку высокого стула.

Хуа Чэн был откровенно груб. В его тоне сквозило презрение, но собеседник не стал перечить и покорно сносил насмешки, которыми его принялись осыпать остальные. Служанка, сопровождающая Се Ляня, сказала:

– Молодой господин, сегодня тебе невероятно повезло.

– В каком смысле? – спросил Се Лянь, не отрывая взгляда от стола.

– Хозяин редко радует нас своим присутствием, но в последние пару дней вдруг изъявил желание поиграть. Разве не чудо?

Она говорила с таким восторгом, будто увидеть этого «хозяина» для неё уже великое счастье. Очевидно, девушка боготворила его и относилась к нему с величайшим почтением. Се Лянь не мог сдержать улыбки.

За тонким занавесом красный силуэт был едва различим. Несколько прелестных девушек – по всей видимости, заведующие игорным столом, – стояли неподалёку. Изначально Се Лянь собирался просто посмотреть, но, услышав голос Хуа Чэна, начал аккуратно пробираться через толпу, стараясь при этом не привлекать лишнего внимания. Протиснувшись поближе, он увидел за игорным столом мужчину, который в этот момент делал ставку.

Се Лянь ничуть не удивился, увидев живого человека: он знал, что в Призрачном городе иногда можно встретить смертных – порой сюда наведывались люди, следующие путём самосовершенствования, а иногда забредали такие вот случайные гости, которым, видать, жить надоело. На мужчине была маска, сквозь прорези в которой виднелись воспалённые глаза – настолько красные, что, казалось, вот-вот начнут кровоточить. Губы же, напротив, были так бледны, словно он не выбирался на солнце уже много дней. Этот живой человек походил на призрака куда больше, чем собравшаяся вокруг нечисть.

Мужчина обеими руками вцепился в стоящую на столе чёрную деревянную чашу для игры в кости. Он помедлил в нерешительности, а затем всё-таки отважился спросить:

– Но… почему тому человеку только что разрешили поставить на кон ноги?

– Тот человек, – улыбнулась девушка, – знаменитый на весь мир вор, известный своей быстротой и способностью к цингуну^[27]. Ноги были его средством заработка и гарантией безбедной жизни, поэтому они достойны быть ставкой. Ты не искусный мастер, не известный лекарь, что же особенного в твоих руках?