Книга Благословение небожителей. Том 1, страница 167 – Мосян Тунсю

В его облике чувствовалась неукротимая дикость. Единственный глаз – левый – блестел, как звезда, а правый закрывала чёрная повязка.

Тонкий красный занавес был задёрнут неплотно, оставляя просвет. В таком положении только Се Лянь мог видеть стоящего за пологом: своим телом он закрывал обзор всем остальным в зале – хотя едва ли они бы осмелились заглянуть внутрь. Левый глаз Хуа Чэна пристально смотрел на Се Ляня, а Се Лянь, в свою очередь, не отрываясь смотрел на юношу перед собой.

Теперь Хуа Чэн выглядел на несколько лет старше и вдобавок стал выше. Прежде Се Лянь с трудом, но мог заглянуть ему в глаза, а теперь приходилось задирать голову.

Какое-то время они молчали. Первым заговорил Хуа Чэн.

– Ты хочешь поставить на большее или на меньшее число? – спросил он.

Звук этого чарующего низкого голоса выдернул принца из собственных мыслей. Ему было всё равно, как играть, и он просто ответил:

– Большее.

– Хорошо, – кивнул Хуа Чэн. – Тогда я первый.

Левой рукой Се Лянь поддерживал чашу из чёрного дерева снизу, а правой придавил сверху округлую крышку. Хуа Чэн, стоя напротив него, обхватил правой рукой левую руку Се Ляня, потянул за неё, чтобы встряхнуть чашу, а затем открыл. На дне лежало два игральных кубика: на одном пятёрка, на другом – шестёрка.

Висящему под потолком Лан Цяньцю сверху всё было видно, и он при взгляде на такие числа невольно выпучил глаза и в изумлении вскрикнул:

– Как это получилось?!

Хуа Чэн неспешно убрал руку и сказал Се Ляню:

– Вот так надо. Попробуй.

Се Лянь повторил его движение и несколько раз встряхнул чашу. Но Хуа Чэн покачал головой:

– Неверно.

Когда он указывал Се Ляню на ошибку, его голос звучал очень мягко и терпеливо. Хуа Чэн снова взял его руки в свои и прошептал:

– Вот же…

Се Лянь чувствовал прикосновение кожи Хуа Чэна к своей. Ладони Хуа Чэна были тёплыми, а роскошные серебряные наручи – холодными как лёд, и он двигался осторожно, чтобы нечаянно не коснуться ими Се Ляня. Он принялся неторопливо встряхивать чашу из чёрного дерева.

Раз, два, три, четыре.

Тук, тук, тук, тук.

Игральные кубики катались внутри чаши, звонко сталкиваясь друг с другом. Движение было плавным, и всё же Се Лянь почувствовал, как лёгкое покалывание распространяется от его ладоней по всему телу. Он поднял глаза, чтобы взглянуть на Хуа Чэна, и увидел, что тот смотрит вовсе не на чашу, а на него. Смотрит пристально, не отрываясь ни на секунду, и улыбается одними уголками губ. Принц не удержался и слегка улыбнулся ему в ответ, но, вспомнив, что за ними наблюдает толпа зрителей, поспешно опустил голову. Он старался запомнить движения, которые показывал ему Хуа Чэн.

– Так? – спросил Се Лянь.

– Да, – сказал Хуа Чэн и улыбнулся ещё шире.

Се Лянь несколько раз встряхнул чашу и взглянул на неё с надеждой.

– Может, откроешь, посмотришь? – предложил Хуа Чэн.

Се Лянь поднял крышку и увидел на дне два белых игральных кубика; на обоих выпали тройки.

Для Се Ляня две тройки – уже неслыханная удача. Он почувствовал в своём сердце весенний ветер и подумал: «Неужели я освоил этот фокус?»

Да, для Се Ляня шестёрка была выдающимся достижением, но всё же шестёрка – меньше одиннадцати.

– Я проиграл, – тихонько кашлянул он.