Книга Хозяйка ведьминых земель, страница 44 – Евгения Зимина

— Это не конец, — она подняла дрожащие руки. — Дух вернётся.

После битвы у родника Зевс стал другим.

Его сине-золотая чешуя, обычно переливающаяся, как утреннее небо, теперь местами потемнела, будто покрылась тенями. Даже огонь, который он изрыгал, стал холоднее, не обжигал, а обмораживал, оставляя на камнях иней.

— Он больше не ест, — Оливия, сидя на полу кухни, тщетно пыталась накормить дракона кусочками засахаренных яблок. — И спит весь день. И... смотрит в одну точку.

Ида, сидевшая у окна с кружкой травяного чая, почувствовала укол тревоги.

— Покажи мне его.

Зевс лежал в своей любимой нише у камина, свернувшись в клубок. Когда Ида коснулась его головы, картина ударила её, как молния:

Темнота. Каменный склеп. Женщина в чёрном платье, рисующая на полу кровью круг. Её губы шепчут заклинание, а глаза... глаза горят, как у дракона.

— Алоиза... — вырвалось у Иды.

Зевс вздрогнул и заговорил — не звуками, а голосом в её голове:

Она не отпустила меня... Она сделала меня стражем... но ты разорвала печать. И она переселила меня в дракона.

Ида отпрянула.

— Ты... ты её фамильяр?

Дракон медленно кивнул.

Вечером, когда замок погрузился в тишину, все собрались в мастерской: Ида, Стефард, Леон и Фен. Зевс лежал на столе, его крылья расправлены, а глаза были прикрыты.

— Расскажи, — тихо сказала Ида.

И дух заговорил через их связь:

— Алоиза не просто умерла. Она разделила свою душу. Часть в землю, часть в меня. Она хотела вернуться... но ты, Ида, изменила баланс. Теперь её дух не может собраться воедино.

Стефард побледнел.

— Значит, это она нападает на родники?

Зевс кивнул.

— Она пытается забрать твою силу, Ида. Потому что ты носишь дитя Сентинелла — ребёнка, который должен был быть её.

Повисла тяжелая тишина.

— Что мы можем сделать? — спросил Леон.

Зевс поднял голову и посмотрел прямо на Иду.

— Я могу дать тебе часть своей магии. Ту, что осталась от нее. Это защитит ребёнка.

— А что будет с тобой? — Ида сжала его лапки.

Дракон фыркнул.

— Я стану меньше. Возможно, глупее. Зато перестану видеть её сны.

Фен, до этого молчавший, вдруг шмыгнул носом.

— Сухие корневища! Ты же буквально отдаёшь кусок себя.

— Мы не можем позволить... — начала Ида.

Но Зевс уже действовал.

Он прижался лбом к её животу и сияние разлилось между ними, золотое, как летнее солнце. Ида вскрикнула от внезапного прилива сил, а дракон...

Уменьшился в размерах.

Теперь он был размером с кошку, а его чешуя потускнела.

— Зевс?! — Оливия, стоявшая в дверях (конечно же, она подслушивала!), бросилась к нему.

Но дракон лишь слабо лизнул её пальцы и уснул.

Ночью Ида снова увидела сны Алоизы.

Женщина стояла у алтаря, но теперь её лицо было искажено горем, а не злобой. В руках она держала крошечный сверток, младенца, который никогда не дышал.

— Она потеряла ребёнка, — прошептала Ида, просыпаясь в холодном поту. — И теперь хочет забрать моего.

Рука Стефарда сжала её плечо.

— Не позволим.

Но в его глазах читалось то, что он не сказал вслух:

Чтобы победить призрак прошлого... им придётся разбудить его полностью.

Ида проснулась от острой боли, впившейся в поясницу.

— Стефард… — её голос сорвался на полушепот, но граф, спавший чутко, как сторожевой пёс, мгновенно вскочил.

— Сейчас позову повитуху, — его пальцы уже застёгивали камзол, но Ида схватила его за руку.