Книга Кукла наследника, страница 6 – Олла Дез

‒ Рептилоиды? ‒ не очень уверенно ответила я.

‒ Отлично! Пусть будут рептилоиды! ‒ не совсем логично, но очень довольно ответила Зинаида Мафусаиловна.

Я даже уточнять не стала. Спросишь что-то и тебе мало того, что не ответят по существу, так ещё наговорят такого, что уши свернутся в трубочку и с них будет свисать лапша быстрого приготовления.

‒ Знаете, Зинаида Мафусаиловна, после общения с вами утверждение, что совместимость по психическим расстройствам важнее, чем по гороскопу, приобретает всё больше новых нюансов. Вы мы с вами однозначно совпадаем, ‒ вздохнула я.

‒ Вот как?

‒ Да. Моя затяжная депрессия и ваша вера в то, что кто угодно виноват во всех бедах человечества, кроме собственно самого человека, ‒ ответила я.

‒ Ну если тебе нравится так думать, то почему бы и нет? Но давай лучше вернёмся к рептилиям во всём их разнообразии. Вот, например, Тинторетто? ‒ села она на своего любимого конька.

‒ А что с ним?

‒ Его рептилоид? Как тебе?

‒ Это не рептилоид. Согласно мифу, на этой картине человек, превращённый в лягушку. Они дали богине Лето тухлую воду, а в наказание она превратила крестьян в лягушек. Это лягушка, ‒ твёрдо возразила я.

‒ Глупости не говори. Если бы Тинторетто хотел нарисовать лягушку, он бы и нарисовал лягушку. А он на своей картине изобразил рептилоида! ‒ непререкаемым тоном заявила Зинаида Мафусаиловна.

‒ Ну, может быть, он не знал?

‒ Что не знал? ‒ изогнула она бровь.

‒ Что-нибудь не знал? ‒ протянула я.

‒ Да, бывало так, что художники не знали некоторых, например, африканских животных и рисовали всякую ересь. Но лягушка? ‒ хмыкнула она.

‒ Ну… Он рисовал человекоподобную лягушку?

‒ Иными словами, рептилоида? Чешуйчатую тварь, которую победил Георгий Победоносец. Кстати, о нём!

Дальше разговор тёк неспешно и довольно интересно. Правда, я опять слушала, то и дело погружаясь в собственные мысли. Так мы добрались до дома, и Зинаида Мафусаиловна полезла в почтовый ящик, гремя связкой ключей.

‒ Жировки, ‒ пробормотала она, доставая из ящика квитанции.

Да, да. Именно вот так: «жировки»! Только она их так называла. Я ни от кого больше не слышала этого странного слова. Какая-то абракадабра. Смесь толстого человека и не самого приятного кожного высыпания.

‒ Мариночка, давайте, я вас чаем напою? Индийским. Вам с колотым сахаром или рафинаду? ‒ предложила, как обычно, она.

Ответ ей был не нужен. Мы стали медленно подниматься на третий этаж пешком. Лифт Зинаида Мафусаиловна тоже не выносила, считая механизмом от лукавого. Или от рептилоидов? Здесь уж как пойдёт.

Мы вошли в её квартиру, и я в который раз поразилась, как у неё там всё было просто замечательно обустроено. И вот что главное, не было этого запаха пожилого человека. И пыли. Пыли и грязи тоже не было. А вот хлам был. Но какой-то чистый хлам. Наверное, вот такой абажур уже совершенно точно ни у кого на кухне не висит. Ну ладно торшер. Он, наверное, у многих есть. Но абажур на кухне? Тканевый? На кухне? Нет, у меня отказывалось всё это помещаться в голове.

‒ Чай должен быть индийский. Или очень хороший китайский. Но последнее время китайцы привозят одни рептилоиды знают что вместо чая. А вот индийский ещё можно купить хороший, ‒ привычно сообщила в который раз она и начала священнодействовать и сажать куклу на заварочный чайник.