Книга Обсидиановое сердце. Механическое сердце, страница 51 – Елена Михалёва

– Ты не понимаешь, – и без того осипший голос мужчины стал еще ниже. – Тебя не спасет никакая осторожность, никакая волшба. Лорд Атран – непревзойденный потомственный мастер охоты. Он умеет устроить самую искусную западню. Ты не знаешь, никогда не знаешь, но охотник всегда он. А ты лишь добыча. Это Ратенхайт, они все такие. Всегда были.

Мужчина бормотал что-то еще, какие-то неразборчивые предостережения, но разобрать их было практически невозможно. Он забился в угол между конюшней и поленницей, будто бы хотел заползти под дрова и там спрятаться.

Несколько минут адепты молча наблюдали за ним, но поняв, что больше они ничего не добьются, Крис вновь поднял бургомистра за шкирку и потащил обратно ко входу в «Цыпочку».

– Пошли отдыхать, – коротко сказал он Гвин.

Адептка торопливо забрала их вещи и последовала за другом.

* * *

Ночью начался дождь, мелкий и частый. Он назойливо барабанил по крыше, мешая спать. Раздражал и без того расстроенное сознание своим стуком.

Гвин стояла у окна, обхватив плечи руками, и вглядывалась во мрак снаружи.

Крис крепко спал на узкой кровати у дальней стены.

Девушка уснуть так и не смогла. Думала. Перебирала в уме все возможные сценарии. Размышляла над словами бургомистра. Снова и снова возвращалась мыслями в подвал.

Несомненно, ей было страшно, но в то же время Гвин прекрасно понимала, что Атран не мог быть неуязвим. И к тому же не мог оказаться намного искуснее того же Руаля. Опытнее – да, но вряд ли сильнее. Ее прошлой ошибкой была беспечность, потому она так легко и попала в западню, о которой говорил бургомистр. Но теперь все будет иначе. Она готова к новой встрече. Была бы не готова, отец бы не отпустил ее так легко, даже с ВарДейком.

Окно выходило во двор корчмы, поэтому Гвин видела, как уже за полночь разбрелись игравшие в кости мужчины. Потом убежал домой мальчишка-флейтист. Последним из «Цыпочки» петляющей походкой вышел бывший бургомистр Аэвира. Судя по всему, он опрокинул еще пару кружек, чтобы забыться, и теперь пытался добраться до своего нового дома. Но Гвинейн было все равно, пусть хоть и вовсе в канаве ночует.

Кибитка бродячих артистов оставалась во дворе. Ее хозяева, видимо, заняли две другие комнаты в корчме. Но и это было Гвин безразлично, покуда те не доставляли им хлопот.

Она продолжала стоять босиком на холодном дощатом полу в одной рубахе и смотреть на то, как частые капли рисуют серебристые дорожки на стекле. В отражении девушка видела себя. Бледное лицо в обрамлении алых волос. Большие глаза. И клыки. Ненавистные клыки, которые показывались, стоило приподнять верхнюю губу. От этого улыбаться не хотелось вовсе. Никогда.

Скрипнула кровать.

Крис встал, подошел к ней сзади и заключил в объятия.

Сквозь тонкий материал рубахи Гвин ощутила спиной горячую кожу его обнаженного торса. Жаркий после сна, ВарДейк уткнулся лицом в волосы за ухом адептки. Одна его ладонь легла на талию девушки, другая перехватила ее руки, прижатые к груди, так тесно, что Гвин прикрыла глаза, растворяясь в уютном тепле.

– Идем спать… вишенка.

Крисмер поцеловал ее в висок.

Гвин даже не смогла возмутиться. Или, быть может, не захотела. Ни этому поцелую, ни «вишенке».

– Идем спать. Я не приму возражений, – настойчивее повторил ВарДейк.

Он воздержался от банальностей вроде «завтра трудный день», но это было и так понятно.