Книга Недотрога для ректора. Академия Даркайна, страница 62 – Алина Панфилова

Голос срывался. Всё внутри сжималась от рвущихся наружу рыданий. Пальцы упорно щипали кожу на ладонях и запястьях, позволяя хоть как-то сдержаться. Я ощущала себя на краю пропасти, балансируя между гневом и отчаянием.

– Не путайте жалость и похоть с чувствами, ректор Орхард! Пожалуйста, оставьте меня в покое! – воскликнула я, чувствуя, как внутри лопается тугая струна и по щекам катятся горячие слёзы. – Ваше внимание рушит мою жизнь!

Даррайн потемнел лицом. Скулы напряглись, челюсти сжались в тугую линию. Ноздри раздувались от тяжёлого дыхания. Пальцы на столе согнулись, словно когти хищника, а в глазах мелькнула такая ярость, что я невольно отшатнулась.

– Я тебя услышал, Дельвиг, – процедил он сквозь стиснутые зубы, едва сдерживая эмоции. – Можешь идти.

Дважды повторять не пришлось. Я развернулась и со всех ног выбежала за дверь, не оглядываясь, но тут же налетела на Мэйв, которая стояла у стены со странной усмешкой на губах:

– Да, Эверли. Я всё слышала.

Сил не осталось ни на удивление, ни на злость. Разум обвила плотным коконом глубокая апатия, и я, поджав губы, молча прошла мимо, сделав вид, что не услышала ни одного слова Андор.

Я едва передвигала ноги, шагая вперёд по коридору. В сознании царил полный раздрай, и я сейчас была не в состоянии, чтобы привести мысли хотя бы в подобие порядка.

Мой и без того хрупкий мир идёт крупными трещинами, готовый вот-вот разлететься в хлам. Руки дрожали, а в груди всё сжималось от боли и отчаяния.

Слёзы, пролитые перед Орхардом, постепенно высыхали на щеках, оставляя солёные дорожки. На искусанных губах ощущался неприятный привкус крови.

“Может, надо было с ним помягче, повежливее? – с опаской шептал внутренний голос. – Даррайн спас тебя, да и вообще-то, он ректор, а не одногодка. Уважаемый человек, между прочим, в Даркайне. Мол, благодарю вас за щедрое предложение, но я, как-нибудь сама. Если вы, конечно, не против”.

От этих мыслей я разозлилась сама на себя.

Почему я должна извиняться за то, что не хочу быть его игрушкой? Почему мне нужно терпеть его покровительственное отношение? А что потом? Задирать юбку по его первому желанию? Терпеть ехидные взгляды студентов, гадающих, чего это дочь Залара бегает ежедневно в кабинет к тому, кто отправил в лапы смерти её отца?

Б-р-р-р!

Даже думать об этом тошно!

Ругаясь сама с собой, я не сразу поняла, что меня догоняет Андор. Королева факультета вцепилась в моё предплечье длинными цепкими пальцами, и я зашипела сквозь стиснутые зубы от того, как её неизменно розовые коготки чувствительно впиваются в кожу.

– Тебе не всё равно, если я прямо сейчас заявлю на всю академию, что у вас интрижка с ректором? – с искренним возмущением поинтересовалась нахалка.

Серьёзно?

С губ сорвался короткий, лающий смешок, и я храбро посмотрела в её округлившиеся глаза:

– Ты же всё слышала, Мэйвен. Будешь говорить заведомую ложь? Как думаешь, обрадуется ли ректор Орхард твоей выходке, особенно после того, что ты устроила вчера? А впрочем, делай что хочешь. Ты победила, мои дни в академии закончились, не успев начаться.

Вырвав руку из плена её пальцев, я снова пошла вперёд и спустилась по лестнице, лавируя между спешащих вверх и вниз студентов.

Голоса учащихся сливались в непрерывный гул, звуки множества шагов отдавались эхом от каменных стен. А Мэйв, как назло, не отставала – я слышала её сосредоточенное сопение за спиной.