Книга Недотрога для ректора. Академия Даркайна, страница 65 – Алина Панфилова

Сам виноват. Нечего было поддаваться эмоциям.

Воин должен быть хладнокровным и не бросаться с поцелуями на тех, кто их не просит.

Вот и расхлёбывай последствия.

Уже у распахнутых дверей Мунхо остановился и вполголоса спросил:

– Попробуешь поговорить с ней ещё раз?

– Нет, – уверенно ответил ему, приняв тяжёлое, но верное решение. – Я совершил ошибку и не собираюсь ей навязываться.

Эверли Дельвиг

С момента возмутительного признания Орхарда прошло почти три недели.

Больше он не вызывал меня к себе, не искал повода для разговора и вообще – у меня складывалось ощущение, что он меня избегал. А может, это я делала всё, чтобы избегать встречи с ректором, разбившим моё сердце.

В груди поселилась сильная обида вкупе с леденящим облегчением, но я понимала, что сделала правильный выбор.

Хотя и чертовски болезненный.

Сердце, прежде не ведавшее чувств, не знавшее романтики, предательски ныло каждый вечер, и я едва держалась, чтобы действительно не разреветься в подушку под недовольным взглядом Мэйв.

Каждый раз, когда я видела Орхарда – у ворот академии, на лестнице, в холле, внутри всё ныло и пекло, будто я залпом выпила стакан яда. Становилось тяжело дышать, и я поспешно отворачивалась, чтоб не мучить себя.

Наивная Эверли Дельвиг осознала, что влюбилась.

Сама того не желая.

Впервые в жизни.

Но не пожертвовала честью ради призрачного счастья. Ради временной иллюзии и надежд, что мы действительно сможем быть вместе.

Мне ясно дали понять, условия обмена.

А тело – рано или поздно оно надоест. Он найдёт себе новую игрушку, а я?

Буду оплакивать разрушенную жизнь? Я не для того выбираюсь со дна, чтобы снова туда упасть.

Из болезненных раздумий меня вырвал грубый окрик декана Гримстона:

– Дельвиг! Хватит витать в облаках, я не твой сладкий сон, а ночной кошмар!

Девчонки, стоявшие справа и слева, тихо захихикали, но уже никто не торопился язвить. С тех пор как Орхард сделал Конрада деканом нашего факультета – на следующий день после нашей последней встречи, тот трижды подавал прошение об увольнении.

А когда понял, что его не отпустят, как с цепи сорвался.

Мы уже не просто бегали по утрам и занимались физнагрузкой, а до упада отрабатывали новые движения – удары, выпады, правильные падения на землю. Мышцы после тренировок болели так, что я еле поднималась с кровати. Пот заливал глаза, а дыхание сбивалось после каждого подхода.

Даже Мэйв, которую перевели с боевого на бытовой, стала потише и больше не огрызалась на меня. Андор уговорила Орхарда оставить её в нашей комнате, а у меня не было сил на возражения.

Однако плюс в этом был – свита бывшей королевы факультета, которой повезло гораздо меньше, и они остались на экспериментальном боевом, перестали цепляться. Вели себя сдержанно и держали со мной нейтралитет.

– Дельвиг, чтоб тебя! Пятнадцать отжиманий, и вниз идёшь ме-е-е-е-едленно. Упор лёжа!

– Есть, упор лёжа! – громко выкрикнула я.

Да уж, Гримстон знал толк в наказаниях. Сегодня с рассвета моросило, и я крайне неохотно упёрлась ладонями в холодную, влажную грязь.

Кончики пальцев покраснели и начали неметь. Под его невыносимо медленные “ра-а-а-аз, два-а-а-а, три-и-и-и, три-и-и-и, два-а-а-а” я стала отжиматься, чувствуя, как с носа вот-вот сорвётся капелька пота.

Несмотря на то, что за эти три недели я неплохо окрепла, руки всё равно тряслись от напряжения, а в плечах разливался жар.