Книга Недотрога для ректора. Академия Даркайна, страница 69 – Алина Панфилова

– Дельвиг... – нехорошо прищурившись прошипел Орхард.

Но я уже сбежала, обогнув его по влажной раскисшей обочине. Ноги несли сами собой, а в груди всё клокотало от обиды. Губы дрожали, слёзы душили, но я не позволила им пролиться.

В душевой я быстро скинула одежду и с грохотом закрыла хлипкую перегородку. Пальцы крутанули вентиль почти до упора, кипяток больно обжёг кожу, но мне хотелось смыть с себя его взгляд. Все его несправедливые слова.

Правильно я сделала.

Вот каким он умеет быть, когда всё идёт не по его желанию.

Нет, надо держаться подальше от всех них.

И Ринвуд...

Зачем я вообще согласилась?

А главное, как теперь отказаться?

Выходя из душевой, я столкнулась нос к носу с сонной Мэйв. Учёба на бытовом позволяла ей поспать на час дольше, чем и пользовалась Андор.

– Слух меня не подвёл? Ты куда-то намылилась с Ринвудом?

– Откуда ты… – я вытаращила глаза, замерев с полотенцем в руках, но соседка лишь зевнула и отмахнулась.

– Сама же только что жаловалась. Или не замечала, что порой разговариваешь вслух? Так что случилось?

– Не твоё дело, Андор, – буркнула я и ускорила шаг, торопясь покинуть душевую, но в спину донёслось упрямое:

– Не связывайся с Матиасом. Потом спасибо скажешь.

Даррайн Орхард

Тяжёлый посох летал в моих руках, как невесомый. Мышцы приятно ныли от нагрузки, а в каждом мешке, набитом песком, я видел наглую рожу Ринвуда.

Удар.

Вот он нацелился клюнуть Эверли своим ртом, а она, к её чести, пытается увернуться.

Щенка спасла моя нечеловеческая выдержка. Но и она была на грани. Трещала по швам, как ткань на этих мешках.

Ещё удар.

В мыслях возникла возмутительная картина, как Эверли смотрит на делегацию из Кэррей, а рука Ринвуда, пользуясь моментом, скользит вниз по позвоночнику к её округлой, подтянутой…

– …!

С губ сорвалась отборная брань, и посох со свистом рассёк воздух, поражая очередную цель.

Холода я не ощущал.

Тело блестело от пота, но внутри пылал огонь ярости.

Да и как я мог оставаться спокойным, глядя на то, как Эверли любезничает с сопляком?

Что со мной творится?

Меня физически тошнило.

Хотелось убивать.

Плюнул на ректорские обязанности и сбежал в родные стены Школы, чтобы как следует выпустить пар.

Челюсти свело от напряжения.

Веки подёргивались.

В горле пересохло, словно песка наглотался.

Каждый взмах посоха отдавался болью в рёбрах – не от усталости, а от злости, что разъедала изнутри.

Матиас смеётся над ней.

Прикасается.

Шепчет что-то на ухо.

“Конечно, я пойду с тобой, Матиас!”

А что бы она ответила, если бы на его месте был я?

Осознание, что я теряю Эверли, ударило под дых. Я дал ей время подумать и принять верное решение.

Не давил. Не требовал ответа.

Оставил её в покое! Как вижу – зря.

Я готов разделить с ней всё, что сам имею. Да, демоны раздери, я не умею красиво пудрить мозги, зато умею делать!

И я уверен, что сделаю её счастливой. Положу к её ногам весь этот мир.

От воспоминаний о вкусе нежных губ, которые готовы раскрыться для другого, глаза застила тёмная пелена.

Не допущу, чтобы щенок меня обскакал.

Я вложил в удар такую силу, что плотная ткань мешка с треском разорвалась. На утоптанную до камня тренировочную площадку тонкой струйкой посыпался песок.

Остановился, переводя дыхание.

Лёгкие горели. Хотелось кричать, орать во весь голос, пока горло не раздерёт.