Книга Брачный договор с любимым незнакомцем, страница 41 – Орхидея Страстная

– Но ты сама бы хотела не этого? – прозорливо заметил Фён.

– Я хочу петь, – честно призналась я, а потом словно плотину прорвало, и я начала перечислять: – Я хочу свободно жить так, чтобы мне никто не указывал. Ходить по улице без охраны, носить то что мне нравится, есть что хочу. Не думать, что случайным словом могу кого-то оскорбить и развязать из-за этого кровную вражду до седьмого колена. Но самая большая проблема, конечно, в пении. Я плохо разбираюсь в тонкостях эстрады – наверняка, ты знаешь больше меня. Однако титулованных артистов примерно... Ноль. И что-то я сомневаюсь, что у меня получится стать первой, хотя я бы рискнула, даже если бы моя репутация после этого полетела к чертям. Есть шанс, что моя мачеха как-нибудь приведёт в чувства отца после таких потрясений. Но вряд ли мне подобным позволит заниматься муж-герцог и родня с его стороны.

– Вот оно что, – пробормотал Фён каким-то странным тоном. Но не успела я спросить у любовника, о чём он, как мы вновь вернулись к лёгкому познавательному разговору: – Во-первых, один принц-гитарист всё-таки есть, но это большой секрет.

– Ну вот видишь! – тут же прервала я. – Инкогнито. Мне вряд ли кто-то станет прикрывать спину.

– Во-вторых, – продолжил Фён, легонько ткнув мне в кончик носа, словно одёргивая, – эстрада, как ты сама понимаешь, это довольно сложная система. Здесь замешаны деньги, талант, связи. Никакая аристократка не станет пробиваться всеми правдами и неправдами на сцену, чтобы её нанимали развлекать других. Тем более зажиточных простолюдинов или каких-нибудь баронов. А без всего этого проще создать свой музыкальный салон или даже организовать музыкальный вечер.

– Но там же в основном романсы, – заметила я с укором.

– Не могу ручаться. Полагаю, что многим леди это просто ближе или больше нравится. Но в ресторанах играют эстрадные песни, да и на помолвке нынешнего императора выступал новомодный коллектив из Джениуса. Могу тебя заверить, что воспринимается нашим обществом это довольно неплохо. Хотя, не стану таить, старшее поколение, конечно, ворчит. Но поскольку оно всегда ворчит, то его мнением можно и пренебречь.

Мысль оказалась интересная. В Бае меня понимали только родные – я точно знала, что на балах и прочих мероприятиях, спой я одну из своих любимых песен, на меня бы смотрели как на белую ворону. Здесь, если верить Фёну, у меня имелись шансы. Правда, был ещё один момент.

– Знаешь, я была в ресторане с подобной программой. Реакцию зала с твоим клубом даже сравнить сложно. Аристократы всё же сдержаны, а здесь я получила столько эмоций...

– Так и выступай здесь, какие проблемы, – вздохнул Фён, словно смирившись с неизбежным. 

Мне даже вновь подумалось, что я пробралась на сцену через постель, но дело оказалось в другом.

– Меня о тебе не спросил только ленивый, – поделился хозяин клуба. – Гостям в тот вечер ты понравилась настолько, что они рассказали о тебе другим постоянным посетителям. Так что ты можешь приходить когда угодно.

Почему-то в этот момент у меня затрепетало сердце. Словно мне в любви признались, только не один человек, а сразу весь зал.

– А Соловушка возражать не станет? – спросила я, немного побаиваясь ревности другой артистки.

– Ей ты тоже понравилась, не переживай. И пианист от тебя в восторге. Здесь все тебя ждут.