Книга Брачный договор с любимым незнакомцем, страница 66 – Орхидея Страстная

– Намудрили вы, – честно сознался герцог Терра, однако, я уже понимал, что одобрение продолжать наш маленький спектакль от него получено. – Я расскажу Мэг, естественно?

– Даже не сомневался, – заявил я, прекрасно зная, что у супругов друг от друга нет секретов.

– Уне не станем говорить, но придётся что-то наврать Фресе, – пожаловался Герхард и зачем-то посмотрел в окно.

И я за ним. А там, несмотря на ясное небо днём, сейчас ливень стоял стеной.

– Вообще не думал, что она настолько расстроится, – поделился герцог. – Вроде бы, мы с Мэг не сильно давили.

И тут я вспомнил, что сестра моей принцессы способна своими слезами вызывать дождь. Масштабы, конечно, поражали. Мне даже стыдно стало, что косвенно я виноват в печали будущей родственницы.

– Скажи, что Эсси, как важная гостья, под особой охраной, и вы зря переживали. Правду, главное, не говори, – попросил я, и Герхард тут же уловил суть:

– Боишься, что проболтается сестре? В общем-то, я думал о том же. Они очень близки. Но Фресу-то мы успокоим, а ты… точно никакая помощь не нужна?

– Боюсь, если я своими силами не смогу завоевать девушку, которая мне нравится, мне уже ничего не поможет, – кисло улыбнулся я.

– Похвальная честность, – покивал Герхард и тут же подытожил: – Но, если что, обращайся. 

Эсси

Когда я возвращалась, дождь уже прекратился, но я прекрасно видела, какие лужи после себя он оставил. От их размеров мне становилось ужасно стыдно, потому что я понимала – это слёзы Фресы. И виновата в них я.

Уснула после такого я с трудом. Хоть на следующий день сестра и попыталась убедить меня, что она просто поддалась эмоциям, но чувствовала я себя паршиво. Ко всему прочему Фреса вообще отвечала на мои вопросы довольно уклончиво и почему-то ни вопросов мне не задавала, ни вразумить не пыталась. И вообще вела себя так, словно ей совершенно не интересно случившееся, что делала обычно в двух случаях: либо когда и так всё знала, либо когда обиделась. Первое я могла исключить, а вероятность второго только добавила мне угрызений совести.

К тому же на утро я осознала, что план разобраться в своих чувствах с треском провалился. Я только сильнее запуталась. И в итоге чувствовала себя виноватой и перед Фресой, и перед Фёном, и перед Мейсоном. Почти на неделю я заперлась в своей комнате, отклоняя приглашения жениха.

Всё это время я ни с кем толком не говорила, кроме Сахаринки, которая пыталась донести до меня одну взрослую мысль.

– Если пхятаться от пхоблем, они всё хавно никуда не денутся, – в очередной раз повторила летяга.

– Вот и отлично. Если они такие упрямые, то пусть подождут, пока я соберусь с мыслями, – не осталась я в долгу. – Всё равно я не знаю, что делать и как правильно поступить. Мне надо выбрать кого-то одного, но у меня никакой силы воли, чтобы отказать второму. И, главное, они оба друг о друге знают, но при этом их ничего не смущает. Хоть бы один приревновал! Не понимаю я эту ситуацию.

Не знаю, сколько бы я ещё так страдала, однако в один прекрасный солнечный день кто-то постучал в моё окно. Я даже книжку выронила, когда поняла, что зайти ко мне пытаются не через дверь.

Впрочем, когда сквозь шторы я рассмотрела силуэт Мейсона, удивление пропало. Вместо него меня охватило непрошенное восторженное предвкушение. Подскочив к окну, я отдёрнула занавеску, открыла створку и, позабыв о приличиях спросила: