Онлайн книга «Шоколадница и маркиз»
|
Шевалье, сидя, изобразил поклон и, после небольшой паузы, достал из внутреннего кармана лоскут: – Держи. На некогда белой, но теперь сероватой льняной ткани были пятна подсохшей и выцветшей крови самого Брюссо. Тогда Виктор защитил мою честь и свободу от посягательств Гастона де Шариоля, поступил как благородный человек. Я бросила платок в жаровню – он не вспыхнул, а стал медленно чернеть, а мы с Виктором в молчании смотрели, как ткань становится пеплом. Шевалье де Брюссо сильный менталист, хороший фехтовальщик, как я могла убедиться еще во время его дуэли с Гастоном, однако тратит жизнь, преследуя девушек и предаваясь распутству. – Над ним довлеет слава де Шанвера – Брюссо решил сдаться, поняв, что ему не затмить великолепного Армана, – уверенный голос Гонзы звучал вовсе не из-под дыбы, а прямо у меня в голове. – Да, мелкая, теперь мы можем и так. Предположу, что твоя детская щепетильность, вкупе с безумным благородством, тронули в душе грозного архидемона запределья некие неведомые струны, и вуа-ля… – Что теперь? – спросил Брюссо, прервав наше с ним молчание. – Хочешь, поднимемся в залу Безупречности, и там, в окружении людей, которых я готовил в свидетели твоего поражения, поверженный, я встану на колени перед Катариной Гаррель и буду молить о прощении? – Лишние хлопоты, – отмахнулась я. – Публика сама придет, и ты прекрасно это знаешь, поэтому… Нет, если без коленопреклонений и молитв тебе неймется… – У тебя минут двадцать от силы, – сообщил фамильяр, – первые зрители уже проникли в Ониксовую башню. – Предупреди Натали, – мысленно велела я, – пожалуйста. – О том, что Катарина Гаррель не смогла исполнить коварный план, проявила благородство? Мы с Бордело это предполагали – поторопись предложить шевалье пряник, чтоб переманить его на светлую сторону… Голос демона отдалялся, пока не пропал совсем: наша с ним ментальная связь действовала, видимо, только на небольшом расстоянии. Я серьезно посмотрела на Брюссо и громко позвала: – Лазар, Мартен, идите сюда! И когда друзья появились, продолжила: – Стихия «вода» условилась сегодня о дополнительной тренировке. – Брюссо отдал тебе платок? – спросил Жан. – Да, и больше мы об инциденте с ним вспоминать не будем – сорбирский лабиринт не просто так составил квадру именно из нас. Виктор, кажется, только сейчас понял, что в засаде мою команду ждало подкрепление, он покачал головой: – Неужели, вам, господа, сейчас не хочется прибегнуть к насилию, чтоб выставить меня на всеобщее осмеяние? Шевалье сглотнул, бросил взгляд на потолок. Пьер Лазар снял с рукава налипшее перышко, дунул на него и сообщил: – Позор одного из членов квадры запятнает всех четверых. Катарина права: наш союз не случайность. До турнира Стихий нам придется быть связанными друг с другом. Мартен кивнул: – Но тебе, Брюссо, придется оставить свои идиотские ужимки комнатного аристократа и работать в команде. Турнир Стихий должен был состояться в конце календарного года, на нем нам предстояло сражаться с другими стихийниками, демонстрируя полученные навыки. Виктор де Брюссо выглядел ошеломленным: он не мог поверить, что ему вместо позора предлагают союз, пусть и временный. – Будь моя воля, – сказал Жан, поводя мощными плечами, – я бы тебе все-таки навалял в воспитательных, так сказать, целях. Запомни: Катарина Гаррель – не какая-то там Шоколадница, а наш боевой товарищ, и если ты позволишь себе… – Мартен продемонстрировал кулак. – Наваляю. |