Книга Шоколадница в Академии магии, страница 73 – Татьяна Коростышевская

Впрочем, Шоколадница и здесь все разыграла как по нотам, изобразила смущение, убежала, будто не в силахсправиться с чувствами. Ну, разумеется – она уже добилась, чего хотела.

Раненым Шариолем пришлось заниматься тоже Арману. Гастон был плох, и совсем не от раны, нанесенной Брюссо, и не от его заклинаний, которые мог сплести любой подмастерье. Лекари в госпитале, куда в конце концов филиды притащили бесчувственное тело виконта, развели руками:

– Ваш друг отравлен сильнодействующим растительным ядом. Нет, нет, он не умрет, теперь не умрет. Де Шариолю повезло, что он оказался здесь до того, как процесс стал необратимым.

Гастон, пришедший в себя, пробормотал:

– Шанталь, проклятая Шанталь меня отравила…

Арман не ощутил ни капельки сострадания, но восхитился семейством Гаррель. Что мать, что дочь – на редкость коварны и предприимчивы, ни перед чем не остановятся на пути к цели. Этот болван Шариоль воображал, что поверг любовницу дядюшки в ужас, а она просто подсыпала ему яда, чтоб защитить свою Катарину! Браво!

Впрочем, как именно протекают семейные ссоры у маркиза де Буйе, маркиза Делькамбра интересовало мало. У него своя родня и свои друзья – их нужно оградить от опасной Шоколадницы из Анси.

В гостиную на лазоревом этаже Арман не вернулся, ушел к себе. Провалился в сон, как только голова коснулась подушки. А наутро под дверью спальни обнаружил спящую Мадлен де Бофреман. Отважная подруга не побоялась, что ее заметят в Белых палатах и накажут – она хотела извиниться и перед ним, и перед малышом Эмери, она была не права.

Пришлось мириться, процесс занял довольно продолжительное время и не доставил особого удовольствия. Мысли Армана витали далеко: он думал о свой Урсуле, о том, что призовет ее в тренировочную залу, но сначала нужно заглянуть в библиотеку, чтоб взять для Пузатика пропуск, и вечером побеседовать с Пузатиком на зеленом этаже. Том самом, где находится спальня… одной небезызвестной особы. Оваты живут по четверо, он это помнил. Интересно, где стоит ее кровать? В алькове за гардеробной или у двери в сад? Кровать Шанвера когда-то стояла именно у двери, он любил просыпаться задолго до побудки, выходить наружу, дышать прохладным рассветным воздухом. У них там, в саду, было что-то вроде беседки, и выложенное камнями место для костра, и старая яблоня у стены. Арман взбирался по стволу дерева, устраивался в ветвях, любовался открывающимся видом бескрайних Лавандерскихполей и… плакал. О, тогда он был почти таким же плаксой, как Эмери. Интересно, а Катарина плачет? Хоть иногда, от сентиментальности или от злости? И как тогда выглядит ее круглое личико?

– Милый, – спросила невеста, наконец заметив его рассеянность, – ты увлечен этой кривлякой из Анси?

В ее тоне не было ревности, Мадлен все прекрасно понимала. Если он скажет «да», она просто отойдет в сторону, не будет мешать.

– Хочешь немного развлечься? Думаю, Шоколадница с восторгом подпишет с тобой фактотумский контракт. А потом можешь подарить ее мне – Пажо с дю Ром такие грязнули, личная горничная мне не помешает. Так что?

Арман покачал головой:

– Нет, дорогая, женщины сорта Катарины Гаррель меня не интересуют. Давай не будем больше говорить об этом. Хорошо?

– Как пожелаешь, милый.

– Найми себе чистоплотную девочку-оватку, я оплачу контракт.