Книга Черная овечка, страница 164 – Бринн Уивер, Алекса Харлоу

— Торик! Черт… черт… — надо мной раздается беготня, когда Рид направляется к лестнице. Я закрываю дверцу шкафа. Наблюдаю на экране, как он спускается на мой этаж, держа пистолет наготове, делает последний шаг и входит в коридор в дальнем конце. Он замечает Торика и делает осторожные шаги в его сторону. Я вижу, как он поднимает взгляд в сторону открытой двери. Скорее всего, он думает, что я сбежала.

Я жду, пока Рид не начнет переступать через тело Торика, чтобы открыть шкаф и выстрелить, рассчитывая, что дисбаланс и рассеянность сработают в мою пользу. Он стреляет в ответ и промахивается, но я нет. Моя пуля проходит сбоку от его горла.

Ноги Рида двигаются так, словно он пытается избавиться от боли, когда я выхожу из шкафа. Булькающие, отчаянные звуки вырываются из его горла. Он прижимает руку к кровоточащей ране в тщетной попытке остановить поток крови.

— Похоже, сегодня день шеи, — говорю я, подходя и пинком отбрасывая его пистолет. Кровь струйками стекает между его пальцами, покрывая пол. — Ты устроил гребаный беспорядок.

Он моргает, глядя на мое ничего не выражающее лицо, в его глазах смесь боли, отвращения и страха, когда он наблюдает, как я достаю свой охотничий нож и опускаюсь на колени рядом с его корчащимся телом. Мгновение я наблюдаю за его борьбой, задаваясь вопросом, почувствую ли я ту же смесь эмоций, когда умру.

— Когда попадешь в ад, скажи Дональду Соверски-младшему… скажи ему, что я, наверное, скоро с ним увижусь.

Я вонзаю нож в висок Рида, удерживая его неподвижно до тех пор, пока его конечности не перестают дергаться на полу.

Ярость и удовлетворение переплелись в моей груди, когда я вынимаю свой клиноки начисто вытираю его о грудь мертвеца. Я осматриваю беспорядок вокруг себя. Мои зубы скрежещут друг о друга. Очень трудно хотеть сохранить жизнь Кэрону Бергеру.

По крайней мере, теперь, когда я убила этих ублюдков-преторианцев, у меня, возможно, появится шанс взять байк и добраться до домика Ханни-Комб. Я хватаю свой планшет и проверяю камеры наблюдения там, где внедорожник все еще припаркован на подъездной дорожке, затем проверяю камеры вдоль тихой дороги в обоих направлениях.

Два затемненных внедорожника приближаются к домику на камере, которая находится в десяти милях отсюда.

— Черт…

Я выключаю планшет и бросаю его в шкаф вместе со свитером, брюками и обувью, а затем убегаю.

Выскакиваю через северную дверь, бегу к озеру, набирая скорость вниз по склону. Моя нога касается деревянных досок причала, когда я слышу хлопок. Боль пронзает руку.

Пятый мужчина.

Я падаю на причал, приземляясь на колени и зажимая рану рукой, когда еще одна пуля с визгом пролетает мимо, вонзаясь в дерево. Я поднимаюсь и бегу, пули ударяются о доски позади меня.

Последнее, что я вижу перед тем, как взмыть в воздух, — это маленькое вишневое деревце, стоящее в конце причала, на его лепестки падает алый кровавый дождь.

ИЛАЙ

— Ты выглядишь как собачье дерьмо, — говорит Флетчер, плюхаясь в кресло напротив меня.

— Спасибо, — отвечаю я, наблюдая за своей ручкой, которая выводит на бумаге чернильные точки. — Я чувствую себя как собачье дерьмо, так что, наверное, это уместно.

Прошло четыре дня после Огдена. С тех пор я не видел Брию и ничего не слышал о ней. Я с трудом смог встать с постели. Я почти ничего не ел. Каждый проходящий час опустошал мою душу.