Онлайн книга «Черная овечка»
|
Лучше не становится. Только хуже. Флетчер — единственный человек, который знает, что мы поругались. Она все равно единственная, кто знала про нас. Она знает, что была ссора, и мы не разговариваем, что Бриа исчезла, и что я уехал и оставил ее там, в лесу, или куда она, черт возьми, подевалась. Я, блять, оставил ее там. С медведями. Рациональная часть моего мозга говорит, что Бриа гребаная серийная убийца, и с ней, вероятно, все в порядке. Но большая, громогласная часть меня, человек, который все еще влюблен и у которого разбито сердце, тонет в колодце вины, который только углубляется. «Ты бросил ее», — ругаю я себя. — «Ты обещал, что будешь любить ее. Ты обещал, что она может доверять тебе. И при первом же удобном случае, когда она доверилась, ты, блять, бросил ее». Ты ничем не лучше тех людей, которые ее вырастили. Я роняю ручку и провожу руками по лицу, пока одни и те же мысли крутятся у меня в голове. Это битва секретов и лжи. Истина и любовь. Страх, надежда и утрата. Я даже не знаю, на чьей стороне кто, или кто с кем сражается, а кто побеждает. Я только знаю, что я чертовски несчастен, и как бы сильно ни старался подавить это, в глубине души я чувствую, что это неправильно. Это неправильно — быть без Брии. — Почему ты ей не позвонишь? — говорит Флетчер, когда я подпираю лоб ладонями и смотрю на свой стол. — Нельзя. — Почему, черт возьми? — Потому что, — говорю я, откидываясь назад, чтобы посмотреть на Флетч, когда с ее губ срывается разочарованный вздох. Я бы все отдал, чтобы рассказать ей о том, что произошло, но не могу. Мысль о том, что Бриа может быть арестована или, возможно, убита из-за слов, которые слетят с моих губ, вызывает физическую тошноту. Но я, по крайней мере, должен сказать приближенную правду. Мне нужен кто-то, кто наставит меня на путьистинный, потому что мои попытки безуспешны. — Есть… законы… — О, мой гребаный бог, Илайджа. К черту правила. Господи… — Мы говорим о серьезных правилах, Флетчер. — Конечно, — говорит она, драматично закатывая глаза, пригвоздив меня своим кристально чистым взглядом. — Что, она не переходила дорогу по пешеходному переходу? Ого, блять, нифига себе. Позвони ей. — Все гораздо серьезнее. — Она приносила младенцев в жертву сатане? — Нет… — Совершала военные преступления? — Флетч… — Просто. Блять. Позвони ей. — Неужели тебе все равно? Если бы она, ну, не знаю, бегала бы повсюду, угоняя машины, или грабя банки, или убивала людей, тебе вообще пофигу? — Не совсем, — говорит Флетч, пожимая плечами и качая головой. — А вообще, если она сделает что-нибудь из этого, она понравится мне больше. Она была бы супер крутой угонщицей машин. Я стону и бросаю Флетч скомканный листок бумаги, который она ловит и швыряет обратно в меня, попадая в лоб. — Я работаю в области судебной гребаной психологии, Флетчер. — О-о-о-о, я поняла. Я поняла. Ты злишься, что первый не заметил, как она нарушает какое-то правило, гребаный закон, мистер модный криминалист. Но ты упускаешь кое-что важное. — И что, о мудрейшая? — Причину, — Флетчер подается вперед в своем кресле, окидывая меня долгим, свирепым взглядом. — И не вешай мне лапшу на уши, что она тебя одурачила. Это чушь собачья. Я думаю, она точно показала тебе, кем была с самого начала. Она показала тебе, что она угрюмая. Храбрая. Умная. Беспощадная. И тебе это нравится. Ты любишь ее. Всю ее, — слабая, меланхоличная улыбка появляется на губах Флетчер, когда она наблюдает за моей внутренней борьбой, отражающейся на моем лице. — Позволь объяснить проще. Ты несчастен из-за того, какие правила нарушила Бриа? |