Книга Раньше времени, страница 3 – Мария Ермакова

Спустя сорок дней с катастрофы «Лагуны»

– Я добавила ещё два растения в список съедобных. И одно – в список опасных! – с гордостью говорит Риа, поедая зелёную кашу.

На земных озёрах плавает такая… Тим видел, когда посещал alma mater Федерации. Называется… род цветковых однодольных растений семейства Ароидные… Ряска!

Вяло пережёвывая пищу, он усмехается. Чем бы дитя ни тешилось… Учёный остаётся учёным и в горе, и в радости, и в болезни. И только смерть разлучает его с аналитическим складом ума. Хотя… кто знает – разлучает ли? Программу, что ли, в них закладывают при рождении?

– Ты морщишься? – тут же реагирует Риа. Первый научный координатор иногда ведёт себя, как девчонка. – Каша получилась невкусная?

– Нет, что ты! – пугается Тим и начинает жевать быстрее. – Я просто думаю, как разнообразить рацион. Организму нужен белок. В траве его нет. Придётся изобретать силки, лук и стрелы. А тебе расширить исследования, включив в список местную фауну.

– Силки, лук и стрелы? – хмурится Риа. – Это что‑то из истории, да?

Тим кивает.

– А почему ты не хочешь использовать лазтер?

– Лучше не трогать, – с трудом проглотив очередную порцию липкой зелени, отвечает Тим. – На случай непредвиденных обстоятельств. Мы можем проторчать здесь долго. Ещё неизвестно, с чем нам придётся столкнуться на Тильде. Но мы решили не отчаиваться раньше времени,помнишь?

Риа благодарно кивает. Её тарелка чиста, как мир в первый день творения.

– Ложись спать, мой защитник, – улыбается она. – А я помою посуду и посижу в лаборатории. Здесь исключительно интересные почвенные бактерии!

Тим не спорит. Выскакивает из‑за стола на улицу. У подножия красно‑бурой скалы в зарослях жёлтолистного кустарника, который они, не сговариваясь, прозвали акацией, стоит под самодельным навесом их исследовательский модуль. Навес сооружён из широких листьев местного дерева, чей ствол напоминает четыре тесно стоящие слоновьи ноги. Из этих же листьев сшиты синтетической нитью, на которую Тим распустил такелажные сети бота, стены хижины. Тильда – тёплая планета, а тратить энергию модуля на постоянную вентиляцию, по меньшей мере, недальновидно. В хижине два лежбища – из тех же листьев, и грубо сколоченный стол. И ещё один, на который перемещена минилаборатория из бота. Толстый пучок кабеля тянется по земле и исчезает в брюхе корабля. Лаборатория энергоэкономна – только поэтому Тим не возражает против этих, никому не нужных опытов с почвенными бактериями, атомарным составом скалистой породы или направлением вращения частиц местной воды. Чем бы дитя ни тешилось…

Он возвращается в хижину, ложится на листья, пахнущие терпко и чуть горько. Так пахнет потерянный рай… Смотрит в худую спину Риа.

– Спокойной ночи! – не оборачиваясь, говорит она, и Тим чувствует, что женщина улыбается.

– Спокойной ночи.

Он всегда засыпает мгновенно. Привычка экономить время – хорошая привычка. Но мысли продолжают заведённый бег по кругу, словно он сам – по обводному коридору «Лагуны»…

… Мир, в котором во главу угла ставится индивидуальность субъекта – с высоты та же толпа, то же стадо баранов. Тим может бежать быстрее, прыгать выше и играть в минибол ловчее всех на борту, но он никогда этого не делал. Будь таким же, как и другие – и люди будут любить тебя, и говорить, что ты хорош, не исходя завистью и гневом. Иисуса распяли не за то, что он призывал к любви, а за то, что слишком отличался от толпы. И тогда толпа выдавила его из своего тела, распяв и вознеся на кресте.