Онлайн книга «Раньше времени»
|
Почему в тот день в боте оказалась не рыжеволосая Лисс из команды гидропоников или блондинка Гатя из расчётного сектора? Почему женщина – не мужчина? С мужчиной можно молчать вечность, с женщиной любая минутатишины становится двусмысленной… Почему ЭТА женщина?.. …Тим открывает глаза. В комнате темно, лишь слабо фосфорицирует татуировка на его коже. – Я летаю с тобой вот уже три года, – слышится голос, бьётся кубиком льда в стакане, – но ничего о тебе не знаю. Откуда ты? Он мог бы рассказать ей многое о закрытом исследовательском секторе Земной федерации, находящемся за Ураном. DiT 767 – значится в закодированном сообщении на его предплечье. Но вместо этого Тим бубнит заученным до оскомины тоном сведения, которые не просто знает наизусть. Они отпечатаны на его сетчатке, выжжены на оболочках мозга. – А теперь спи! – внимательно выслушав, говорит Риа. И Тим понимает – она сопоставляет факты, ищет несостыковки и… не находит. Проклятые роботы с научным типом мышления! Он уже готов ненавидеть её, каждый сантиметр гладкой светлой кожи, каштановые локоны, бледную струнку губ, круглые глаза! Надо было вытолкнуть её из бота и улететь самому, но… Он не мог! У него есть правила, по которым он живёт, законы, по рельсам которых катится его существование. И всё же… Почему она?.. Спустя год с катастрофы «Лагуны» Они сидят бок о бок на верхушке каменного обломка. Чёртов палец Тильды безуспешно грозит закатному небу с границы леса и степи. Пространство, накрытое скатертью темноты с ажурным узором из светящихся ночью цветов, воспринимается не простором, а глубиной. И звёзды над головой… – Ты веришь в бога? – тихо спрашивает Риа. За прошедшее время они сменили несколько стоянок, когда выяснилось, что Тильда любит пошутить, каждые три‑четыре цикла заливая себя ливнями, настоящим половодьем затопляющим землю. В лесу позади, в верхней части скалистого нагорья, есть уютная лощина, укрытая естественным каменным козырьком от хлябей небесных. Бот со всеми предосторожностями заведён внутрь и превращён в кладовую. Кроме столов интерьер обогатился настоящими кроватями, табуретами и даже парой кресел, укрытых шкурами местных грызунов, которых Риа почему‑то прозвала суриками. «А мне положено в него верить?» – думает Тим, а вслух отвечает: – Я верю, что всё не случайно. Верю в план, которого люди не видят и не поймут. – А я не верила! – говорит Риа. – У меня просто не было времени подумать, проанализировать историю. Тим отворачивается. Ну почему так необходимо анализировать? Почему нельзя простожить и принимать жизнь такой, какая она есть? – А теперь появилось? – чтобы не молчать, спрашивает он. Если что и стоит анализировать на Тильде, так это предполагаемое время начала гона у местных хищников. У них вытянутые собачьи головы, обрамленные хватательными щупальцами, похожими на змей Медузы Горгоны, тяжёлые загривки и длинные стремительные тела. И от них очень сложно скрыться. За сходство с изображениями египетского собакоголового бога Риа прозвала тварей анубисами. Но потом буква «а» куда‑то делась, а наименование «нубисы» прижилось. В период гона лучшая самка выбирает того самца, который натаскает и сложит в кучу у своей норы большее количество дичи. Дичь – это всё то, что самими нубисами не является. А значит, и Тим, и Риа… |