Книга Смертная, страница 170 – Мария Сакрытина

Воспоминание исчезает, но смотреть на этого великана иначе уже не получается. Теперь я знаю, что внутри, под горой мышц, прячется тоскующий ребенок, которому очень нужна мама. Или хотя бы старшая сестра.

И я улыбаюсь, распахивая объятья.

– Брат! Иди ко мне.

От него пахнет кровью – тошнотворная вонь, которая усиливается, когда Мардук сдавливает мои ребра, обнимая.

– Сестра, я думал, ты меня бросила! Как ты могла! Я скучал, так скучал! Не уходи больше! Пожалуйста!

– Ну-ну, – сиплю я. – Поставь меня на место, задушишь.

Он тут же слушается. Улыбка совершенно преображает его лицо – я все отчетливее вижу черты мальчика, которого полюбила когда‐то.

– Сестра, ты… Что с тобой? – выдыхает он удивленно.

– Наклонись, пожалуйста. Иначе я смогу поцеловать тебя, только если подпрыгну.

Он хихикает, я чмокаюего в щеку и шепчу:

– Позже. – А потом громче добавляю: – Здравствуй, младший брат. Рада тебя видеть. Прости, что взяла без спроса твою армию. На самом деле мне только конь был нужен… но так получилось.

Мардука аж распирает от нахлынувших чувств, впрочем, как и всегда.

– Он по нраву тебе? – Мардук заискивающе смотрит на меня, прямо как большой щенок. – Тогда он твой!

Дух-конь со вздохом подходит и опускает передо мной голову.

– Не нужно, – говорю я. – Ты щедр, брат, но не следует отдавать своего верного слугу даже мне.

Мардук в ответ надувается, как ребенок, который от счастья очень хочет угодить, но не знает как.

– Что ты хочешь? Я сделаю что угодно! Кого мне убить для тебя, старшая сестра? О! У меня же есть…

– Я буду рада, если ты отправишься со мной на поиски царевича Зубери. И еще: пусть твои слуги сопроводят их, – я киваю в сторону павших ниц людей, – в Урук. В целости, сохранности, но побыстрее. Поможешь мне, младший брат? И прошу, успокой свою армию – твои слуги очень… шумные.

Мардук тут же бросается наводить порядок. Я же позволяю себе мгновение покоя, но и только.

Лииса ранена. Духи не истекают кровью – они бледнеют, пока не исчезают вовсе. У них даже посмертия, как у людей, нет.

Когда я склоняюсь над ней, делясь благодатью, она шепчет:

– Простите меня, госпожа…

– За что? Ты защитила Юнана. Благодарю тебя.

Она странно смотрит в ответ, но молчит.

А вот Юнан вздрагивает, когда я беру его за руку.

– Хилина? – неуверенно говорит он.

– Да, это я. Ты был прав, не стоило нам идти на этот пир. Впредь постараюсь тебя слушаться.

Он крепко сжимает мою ладонь.

– Я не… понимаю… – И шепотом добавляет: – Как тебе удалось обмануть бога? Мардука!

– Юнан, обещаю: я все тебе расскажу. Но после.

– Хилина, послушай!..

– После.

Мне приходится буквально отрывать его руку от своей.

– Я сохранил жизнь вашему возлюбленному, великая госпожа, – говорит Саргон, когда я прохожу мимо.

– Рада, что ты не додумался принести его в жертву первому попавшемуся богу, – вырывается у меня, и царь сникает.

Поиски Зубери оказываются бесплодны. Неутомимый дух-конь скачет часы напролет, а Мардук заботливо меня поддерживает. Когда мы натыкаемся на гнездо демонов, он с удовольствием их побеждает, потом сооружает из бедняг что‐то вроде громадной собачки из воздушных шариков и дарит мне.

Мерзость какая!

Демоны ничего не слышали про Зубери, царевич и его воины как сквозь землю провалились. Зато в округе появился новый оазис, от которого прямо‐таки разит Энки. Солнце уже близится к горизонту, когда я наклоняюсь над его ручьем, бьющим прямо из песка. Вода ледяная и горькая, от нее мне становится легко и спокойно.