Онлайн книга «Смертная»
|
– Как думаешь, – поворачиваюсь я к Мардуку, – куда наш брат… И, не договорив, теряю сознание. От воды или от усталости. А может, не без помощи Мардука, потому что просыпаюсь в его храме. В том самом, который смертные построили в Уруке несколько столетий назад по моему приказу. Зала внутреннего покоя тонет во мраке, поленья в очаге слева еле тлеют. Рядом причудливым украшением развешаны цепи и крюки, у которых суетятся жрецы. Где только брат находит таких головорезов? – Ты истощена, сестра. – Мардук укрывает меня волчьей шкурой, и я понимаю, что мне действительно холодно. Шкура тяжелая, пахнет мускусом, но под ней невероятно уютно. – Позволь позаботиться о тебе. Верховный жрец на коленях предлагает мне кубок с медом. Я едва его не роняю. Сил нет даже сидеть, и я прислоняюсь к Мардуку, словно к стене, расслабленно растекаюсь, закрыв глаза. – Ты злишься? – голос бога тих и задумчив. Удивительно. Неужели за те годы, пока меня не было, Мардук научился думать? Или просто Шамирам не замечала? – Злюсь? – еле ворочая языком, повторяю я. – На что? А… да, злюсь. – Я брал дары, которые предназначались тебе, сестра. И принял под покровительство твой город. Почему этот вероломный смертный, которого ты возвысила и сделала царем, еще жив? Позволь принести его голову! – При чем тут Саргон, Мардук? – Я открываю глаза и смотрю на него. – Бекос! Как ты мог… Зачем ты с ней так? Он обиженно надувает губы, снова становясь похожим на капризного ребенка. – Потому что ты меня бросила! Ушла – и совсем обо мне не подумала. «Он прав», – шепчет Шамирам. Я вздыхаю: да уж, она думала только о себе. – И ты решил мне отомстить, – грустно говорю вслух. Он опускает голову. – Я злился. Какое‐то время мы молчим. Потом, понимая, что вот-вот засну, я говорю: – Мардук, тот царевич, которого Саргон принес тебе в жертву… – Он твой, сестра. Как и Урук. Я бы никогда не посягнул на то, что принадлежит тебе. Прости меня, Шамирам. – Мардук вздыхает и вдруг добавляет капризным тоном: – Все равно он дикоскучный, этот чужеземец. Мне давно надоело его пытать. Когда… как его… Зубери пойдет на нас войной? Я устал ждать. – Мардук. – Да, сестра? – Ты знаешь, что Отец снова собрался уничтожить людской род? – Конечно. Я ловлю его взгляд. – Ты мне поможешь? Мардук сглатывает и долго смотрит мне в глаза. Потом кивает. – Да. Что бы ты ни задумала, Шамирам, я с тобой. – Благодарю, брат. Глаза закрываются, голова тяжелеет. Мардук обнимает меня, и запах крови сменяется ароматом пачулей и сандала, которые люди жгут, обращаясь к богам при заключении очередного вечного мира. У каждого из нас две стороны, и лишь от бога зависит, каким лицом он повернется к смертным: мир это будет или война, плодородие или разрушение, нежная любовь или обжигающая страсть. Когда я просыпаюсь – посреди ночи, на этот раз в собственном храме, – на золотом столике у кровати стоит до боли знакомая шкатулка из слоновой кости. Внутри лежит сердце – не звезда и даже не рубин, а настоящее, истекающее кровью сердце, еще теплое. От него пахнет дымом жертвенного костра. Мардук как всегда… Я беру его, захлопываю шкатулку и глубоко дышу, прогоняя слабость. Да, у меня в руках сердце. Буквально. Никому не станет лучше, если меня на него стошнит. – Гудея? – тихо зову я. Царевич, чье сердце до сих пор у меня в руках, простирается перед кроватью ниц. |