Онлайн книга «Смертная»
|
– Между прочим, больно, – ворчу я, потирая плечо и пытаясь распутать подол. Красивое платье, надеюсь, не порвал? – Больно? – Голос у мужчины, то есть юноши – вряд ли он намного старше меня, – в общем, хриплый, скрипучий. Неприятный. И тон высокомерный такой – бр-р-р, мерзкий. Прям как у Дзумудзи. – Хочешь знать, девка, как больно будет, когда тебя обратно в гарем поволокут? И потом, когда узнают, что ты была с мужчиной? Чего? – Ты сам на меня свалился. – Я все‐таки распутываю подол. Ой, черт… – И платье порвал! Не зашьешь теперь… Он смеется – звук еще более неприятный, чем его голос. Лучше б молчал. А ведь каков красавец: в лохмотьях, волосы спутанные, тощий. Натуральный бомж. Что он забыл во дворце? А высокомерия на целого царя хватит. Противный какой. – В гареме не будут разбираться, – сообщает он мне, успокоившись. И тут же приказывает: – Пошла вон отсюда. Что-о-о? А вот возьму и не пойду! – Хоть бы извинился. – Я? – Сколько изумления в голосе, вы послушайте! – Перед тобой?! – Ты. Передо мной. Ударил, платье порвал, ведешь себя по-свински. Я не знала, что это твой сад. Тут нигде не написано. Теперь из принципа не уйду, пока не извинишься. Ясно? Он снова смеется. Смех не стал менее мерзким, но звучит теперь удивленно, словно этот оборванец поверить не может в то, что слышит. А после говорит: – Ты сошла с ума? – Встречный вопрос: ты всегда так с девушками? Что, извиниться язык отсохнет? – Да как ты… со мной разговариваешь… Пошла вон, или тебя рабы сейчас же утащат! – Хам. – Блудница. – Чего-о-о?! – И дура. Забывшись, я смотрю ему прямо в глаза. По спине пробегает холодок: что‐то с ним не так. Не понимаю, выражение какое‐то отсутствующее, хотя лицо – да весь вид этого парня – ясно показывает, как он ко мне относится. Лена! Опомнись! Ты уже минуту на него пялишься! Было б на что. А он всестоит с оскорбленным видом. А… Погодите. Я же богиня! Где почтение к моей неземной особе, а? Может, и он какой‐то местный бог? Ну, как я. – Мне звать рабов? – И вид такой… Что‐то с его взглядом… Да он же смотрит не на меня! Точнее, в мою сторону, но словно вскользь и… – Ты слепой, что ли? – вырывается у меня. Он отшатывается. А я чувствую, что краснею: точно слепой. Получается, он об меня просто споткнулся. Ох, надо извиниться – я же не знала! – Не была бы ты женщиной, – тем временем говорит он, да с таким презрением, что я тут же задыхаюсь от гнева, – я бы тебя ударил. А теперь пошла вон. Ну вот. Извиняться уже не хочется. – Да пожалуйста. – Я встаю. Медлю, но потом все‐таки спрашиваю: – Ты хоть кто? А мне в ответ: – Во-о-он!!! – Да иду я, иду, не кричи. Подвинься, ты мне проход загораживаешь. Он резко выдыхает и стучит кулаком по стене. На ней нарисован воин с копьем, и мне чудится, что от удара он вздрагивает. – Дура, да не туда! Там царские покои. – Я в курсе, я оттуда пришла. У него лицо такое при этом делается… непередаваемое. – Блудница, – цедит он с таким презрением, что меня передергивает. – Подвинься. Он не просто отодвигается, он от меня отшатывается, как от прокаженной. – Ты б помылся, красавец, – говорю я, проходя мимо, – а то пахнет от тебя, как от помойки. Некрасиво веду себя, знаю. Но он первый начал! Саргон Процессия Шамирам медленно, как белоснежная змея, ползет от дворца по площади Звезды к храму. Золотом сверкает в центре ее паланкин, искрится радужными всплесками алмазов и сапфиров. Я смотрю на него с вершины лестницы у дверей зала приемов. Все придворные здесь, стоят в почтительном отдалении. Мы провожаем богиню, и я уже сейчас ловлю любопытные взгляды советников, их слуг и даже рабов. Слух о том, что Шамирам все еще ко мне благосклонна, разлетелся по дворцу. Мы час провели с великой госпожой в покоях наедине – что еще должны думать люди? |