Книга Опасная игра леди Эвелин, страница 72 – Виктория Богачева

Воскликнула она и вновь залилась слезами.

Я повертела письмо в руках, рассматривая его. Кто и зачем написал второе? Подумал, что первое было недостаточно убедительным?.. Но почему?..

— Миссис Фоули, — мягко, но непреклонно позвал ее Беркли. — Вы позволите осмотреть комнату Джеральдин?

— Зачем? — всхлипнула она.

— Среди ее вещей могут обнаружиться... важные зацепки, — эзоповым языком объяснил он смысл просьбы.

— Осматривайте... — женщина как-то обмякла в кресле и махнула рукой. — Делайте что хотите. Моя девочка исчезла, и ничего ее не вернет...

— Миледи, останьтесь с миссис Фоули, — Беркли впервые посмотрел мне прямо в глаза. — Ей необходимо ваше общество.

Как я могла отказаться?..

К горлу поднялась обида, но я задушила ее. Он намеренно оставлял меня за скобками, намеренно не позволил войти в спальню и поискать вместе с ним.

Во рту сделалось горько, и я повернулась к миссис Фоули и протянула руку, чтобы погладить ее по плечу. Кажется, в глазах Беркли я по-прежнему была способна лишь к роли жалкой статистки.

Он вернулся в гостиную спустя несколько минут. Я не хотела, но все же взглянула на него, ища ответ, и он прикрыл глаза и едва заметно кивнул. Значит, нашел то, что искал.

Мы очень быстро попрощались, я не успела удивиться даже. Я думала, Беркли хотел поговорить с миссис Фоули о той горничной,которая работала вместе с Джеральдин, но, кажется, эта необходимость отпала.

Едва мы оказались на крыльце, я сделала глубокий вдох. Лишь снаружи стало понятно, насколько затхлым и липким был воздух внутри. Голова немного закружилась, и я поспешила опереться ладонями о перила.

— Возьмите мой локоть, — с каменным лицом предложил Беркли.

Хотелось отмахнуться, но, кажется, я переоценила свои силы на этот день. Потому что почувствовала в теле огромную слабость, которая заставляла ноги подгибаться. Без его помощи я не дойду до экипажа, и скрепя сердце, я сжала ладонью его локоть.

— Почему вы не стали ни о чем больше спрашивать? — спросила, когда мы сделали несколько шагов.

Он шел теперь медленно и осторожно, но вместо благодарности я чувствовала лишь глухое раздражение. От его противоречивости я устала сильнее, чем от этого визита.

— Отпала необходимость. И не хотел слушать ненадежного свидетеля, — неожиданно миролюбиво пояснил он.

— Почему ненадежного?

— Я думаю, все, что миссис Фоули знала о своей дочери — одна большая ложь. И я нашел остатки упаковки и ленты из салона мадам Леру. Ваша подруга бывала в нем. Скорее всего, неоднократно.

Я знала это, чувствовала, но все равно ощутила, как тяжесть его слов придавила меня к земле.

— Это нормально, — Беркли усмехнулся. — На самом деле, мы очень мало знаем о людях вокруг нас. Даже о тех, кого считаем близкими...

Я хотела, но не успела спросить, кого он имел в виду, потому что мы как раз покинули участок миссис Фоули и подошли к экипажу, а нам навстречу шагнул кучер.

— Милорд, один из ваших мальчишек передал послание, — произнес он что-то непонятное, но Беркли разом подобрался и кивнул, показав, что слушает. — Сказал, что добыл нечто для вас важное про «разряженных в пух и шелк дамочек» и что встретится с вами на том же месте, где в прошлый раз.

Кучер скривился, явно не одобряя подобный язык, а Беркли хмыкнул.

— Это Томми, — сказал он и покосился на меня. — Согласны еще немного прокатиться?