Книга Маша и Гром, страница 13 – Виктория Богачева

— Господи, какая же дрянь их этот их Хеннесси.

Я покосилась на дядю Сашу. Тот с беспристрастным лицом стоял у дверей. Эх, хорошим ведь мужиком был... Нестарый еще даже, правда, после Афгана голова уже давно целиком седая... И морщины по всему лицу.

— Точно ничего больше не слышала и не видела ты?

Громов стоял, опираясь на столешницу, сложив на груди руки, и внимательно смотрел на меня. Рядом с ним на столе — уже пустой стакан, в пепельнице — тлеет третья сигарета. Рукава черного свитера по-прежнему были закатаны. А под свитером на поясе виднелась кобура. На правой руке пониже плеча я разглядела длинный старый шрам причудливо-изогнутой формы. Занятно. Выше его широкой груди взгляд я поднимать не собиралась. Мне просто было страшно.

— Нет, я все уже сказала майору.

— Может, ты денег хочешь? Тогда память вернется? — спросил он с насмешливымпревосходством. Так, словно видел меня насквозь и заранее знал мои ответы, и милостиво согласился поиграть по ее правилам.

Его взгляд скользнул по разорванным рукавам и подолу платья, и по черным колготкам, от которых осталось одно название.

— Денег не хочу.

Злость хлестнула меня по щекам, и я резко поднялась на ноги. Злость придавала сил и притупляла страх.

— Уже поздно, мне пора, — сказала я слегка дрожащим голосом и решительно направилась к дверям. Довольно с меня этого дня и вообще... всего довольно!

Я обернулась уже возле двери: Громов смотрел мне в спину, обжигая пристальным взглядом.

Когда закрылась дверь, я посмотрел на начальника своей охраны.

— Что думаешь? Не врет?

— Она девка честная, — тот пожал плечами. — С малолетства всегда правду-матку резала.

— Честная и принципиальная, херовые дела. Такая скорее к ментам побежит, если что вспомнит, — я покачал головой. — Завтра подними всех наших. Я тоже с пацанами встречусь. Второго ублюдка нужно найти. Да и первого неплохо бы опознать.

Из-за усталости я говорил короткими, рубленными фразами. Начавшаяся еще во время застолья головная боль сейчас усилилась десятикратно, а сигареты с алкоголем все только ухудшили.

— В поселке и в лесу никого не нашли. Но все мы прочесать не смогли, слишком мало людей, — начальник охраны покосился на меня, думая, говорить или нет. — Кирилл, вы же...

— Иваныч, не сейчас, — я махнул рукой. — Вот и отметил создание легального бизнеса.

Скривившись, я потушил сигарету с такой силой, словно хотел проткнуть пепельницу, и выпрямился.

— Все, остальное завтра. Есть у нас кто в местной ментовке? Если жмура опознают, я хочу узнать первым.

— Найдем, — заверил меня Иваныч.

Связей у него хватит и не на такое. Потому и я его и ценил, потому и приблизил к себе сразу же, доверил личную охрану.

— МОлодцы твои сегодня капитально обосрались. Завтра с ними сам потолкую.

— Кирилл...

— Все, спать, — отрезал я и вышел из кабинета.

В особняке было тихо. После того, как я вечером выбежал на улицу, услышав стрельбу, я не видел никого кроме охраны и ментов. Никого из гостей. Я даже не знал, остался ли кто-то из них в особняке или все предпочли уехать до того, как на заднем дворе стало не протолкнуться из-за машин с мигалками. В принципе, плевать. Этот ужин — мишура, фантики. Ничего не решал, особо ничего не значил. Мне посоветовали его устроить: мол, так теперь принято, выглядит как красивый, щедрый жест. Отметить начало чего-то нового — первый законный бизнес.