Книга Маша и Гром, страница 55 – Виктория Богачева

Капитан, Авера. Иваныч.

Верить не хотелось и думать не хотелось, но я уже не сопливый мальчишка. И не рыцарь, чтобы идеализировать своих друзей. Своих братьев. Я знаю, на что способы они просто потому, что точно также знаю, на что способен я сам.

Итак, Капитан.

У него единственного из всех во время моих ночных изысканий я нашел мотив. Легализация бизнеса и завод встали ему поперек горла. Мы цапались до криков и хрипоты, пару раз они с Аверой сцепились голыми руками. Дошло до мордобития, и мы разнимали их вчетвером. Капитан упирался до последнего, отказывался подписывать бумаги. Мне пришлось надавить. Авера бесился. Каждый день промедления — это бабки, бабки, бабки. Мы попали на проценты, пришлось платить из своих долей. Немного, но ощутимо.

Это были знакомые Аверы, это была его сделка. Естественно, он бесился и исходил на Капитана слюной.

Пожалуй, окажись Капитан крысой — будет больнее всего. Его я знаю с сопливых детских времен, когда пацанами играли в футбол. Он всегда стоял на воротах — здоровый, надежный, верный. Я же — нападал и шел вперед, напролом. Не боялся рисковать, потому что знал, что жопу мне прикроет мой друг. Гордея он, опять же, крестил. Не хочется думать, что выбрал сыну в крестные суку.

Теперь я закрываю глаза и думаю, не продал ли, не слил ли меня мой прежний друг.

Авера.

С ним уже не так очевидно. Он остался в выигрыше: сделку мы все же закрыли, он хорошо показал себя перед продавцами, которых курировал самостоятельно. Я его тоже поддержал, надавил на Капитана, прогнул его. И идею с легализацией в целом я одобрял. Вроде смотрели и смотрим мы с Аверой в одном направлении, и мотива меня убирать у него нет.

Хочет больше власти, хочет за собой решающее слово? Он бесился, что нужно договариваться, согласовывать и убеждать. Бесился, что я сразу не припер Капитана к стенке. Он говорил, что я с ним «цацкаюсь» и «миндальничаю». Может, дело в этом? Хочет быть «папой»?

Я оставил ему сына. Тогда думать не было времени. Нужно было отправить сына в надежное место, и наш дом таким не был. Оставался Капитан или Авера, и я выбрал Аверу, потому что Капитан тогда еще валялся с похмельемв особняке. Я хотел отправить сына подальше от загородного дома.

Отправил.

А что, если я своими руками отдал Гордея предателю?

Обдумывая все это, я шагал к поселку и время от время посматривал на трубу, которую держал в руке. Связи по-прежнему не было. Зайти в магазин и попросить позвонить?

Я хотел набрать Иванычу и спросить у него про эту херню со Светой-Катей. Но я все гонял и гонял в голове мысли про крысу, и уже не знал, могу ли я доверять начальнику своей охраны на сто процентов? После Капитана и Аверы в моем личном списке шел Иваныч. На самом деле, он знал обо мне гораздо больше, чем мои друзья, и на третье место я поставил его только потому, что не мог придумать достойный мотив.

А без сильного мотива на такое подписываться, мне кажется, никто не станет. Должно быть что-то личное. Что-то очень болезное. Месть? Именно поэтому зашли с Гордея и сначала попытались достать меня через него. А когда не получилось, решили, что уже похер, можно просто мочить.

Это если меня хотели замочить.

Из личного на ум и в первую, и во вторую, и в десятую очередь шла Алена. Но все ломалось о тот простой факт, что моей бывшей это нахер не нужно. У нас не та ситуация, когда я не даю любящей матери видеться с сыночком, и она решает пойти на крайние меры.