Книга Яромира. Украденная княжна, страница 165 – Виктория Богачева

Дольше затягивать было нельзя, и, едва соскочив на землю с коня, Ярослав не знал ни минуты отдыха. Он вместе с воеводами — своими да чужими, князем Желаном Некрасовичем и конунгом Харальдом ходил по лагерю, осматривал войско и толковал, как станут выступать против Рюрика.

Сперва Чеслава толком не успела с Яромирой и словом обмолвиться, когда князь велел идти за ним. Уходя, она приметила, как к княжне осторожно подступился Вячко и чуть успокоилась. Будет, кому за ней присмотреть.

«Княгиня, поди, с ума сходит в тереме, — озабоченно размышляла Чеслава, прислушиваясь к тому, о чем толковали Ярослав Мстиславич и конунг Харальд. — Дочка пропала, сын сбежал…Хоть бы кто весточку ей отправил!»

— Отправили, знамо дело, — сказал ей Стемид, когда она подступилась к нему с расспросами. — И на Ладогу, и в Новый Град князь отправил гонцов.

— А в Новый Град нашто? — подивилась воительница.

— Чтобы сложили оружие да без боя сдали городище, — подсказал вездесущий воевода Буривой, прислушавшийся к их разговору.

Стемид смерил его внимательным взглядом, но не нашел, к чему бы прицепиться, и потому смолчал. Выразительно посмотрел на Чеславу: помни, мол, что есть, кому за тебя вступиться, и поспешил догонять ушедшего вперед князя.

— Ведаешь ты, что этот Харальд потребовал взамен своих драккаров и дружины? — Буривой как-то странно посмотрел на Чеславу.

Та равнодушно пожала плечами. Еще в тереме на Ладоге говорили, что сговорились они на серебро, товары, грамотки купеческие. Это воительница и произнесла вслух, но услышала невеселый смешок. Воевода медленно покачал головой.

— Это уже в прошлом, — сказал он. — Нынче чужак потребовал княжью дочь. И Новый Град.

Что решил князь Ярослав — то было неведомо. Но тем вечером люди гудели, ошеломленные жадностью и дерзостью чужаков. Утром должны были они выдвигаться в дорогу, но многие не спали до глубокой ночи, склоняя и хая пришлых викингов на все лады.

Им припомнили все. И Рюрика — выкормыша их рода-племени. И набеги на беззащитные земли. И свирепую, звериную жестокость. И жажду наживы. И веру в иных Богов. И вероломство, которое передавалось из уст в уста. И пожженные избы — не конунгом Харальдом, вестимо, но разве ж людскую молву это могло остановить?.. И что у себя на севере жили те в грязи, в полуразрушенных хибарах, ели одну рыбу да хлебали кислое пиво, а тут шибко высоко метили — над Новым Градом стать!

— Всяк сверчок знай свой шесток, — говорили дружинники, и их ближники кивали, хмурясь.

— Верно, в их ледяных землях совсем они головы себе отморозили. Последний разум, как сопли зимой, в сосульки скрутился.

Чеслава поморщилась, услышав, и посмотрела на весельчака из сотни Будимира. Воевода ничего ему не сказал, но и не одернул, и кмети продолжили балагурить.

Вечер возвращения князя выдался совсем не таким радостным, как утро.

Выругавшись сквозь зубы, Стемид слишком резко поворошил палкой поленья в костре, и вокруг разлетелся густой столп огненныхискр.

— Этот… сучий потрох выкручивает нашему князю руки, — пробормотал он мрачно. — Ведает, что нужны драккары, иначе Рюрика не прогнать. Утечет в море — вот и вся недолга, — воевода отбросил палку, словно ядовитую змею, и сжал кулаки.

Яромира, незаметно выросшая у него за спиной, лишь подлила масла в огонь.