Книга Яромира. Украденная княжна, страница 32 – Виктория Богачева

От сального, рябого Щуки ее постоянно бросало в дрожь. Его прикосновения, его взгляды — ей было противно все. Она бы и рада держаться от него подальше, да токмо он как схватил веревку, так и не думал отпускать. Никому ее не отдавал даже на мгновение. И постоянно тянул, тянул, тянул Яромиру на себя, заставляя то спотыкаться, то падать, то негромко стонать, когда веревка особенно сильно впивалась в стертые, окровавленные запястья.

Одна, совсем одна посреди огромного леса, и рядом — три мужика, один из которых раздевал ее глазами, а имя третьего она до сих пор не знала.

«Лучше бы я осталась сидеть в той землянке с тряпкой во рту. Лучше бы, связанная, дожидалась, пока вновь явится воевода Видогост», — тоскливо думала Яромира, пока с каждым шагом они все дальше и дальше уходили и от землянки, и от ладожского терема.

Княжна об этом не знала. В темноте в лесу она совсем не разбирала дороги. А их небольшой отряд уверенно вел за собой Щука, и двое других мужчин доверяли ему и не шибко следили за коварной тропинкой.

Напрасно.

В один из разов, когда Яромира рухнула на колени, споткнувшись о торчащую из земли корягу, она смогла незаметно сжать в ладони небольшой, но острый камень. Это слабое оружие все же придало ей сил. Пока с трудом поспевала за Щукой, задыхаясь и чуть не плача, вспоминала все, чему учила ее воительница Чеслава. Как одолеть того, кто превосходил тебя ростом и силой. Как можно справиться даже со здоровенным мужиком: главное — знать, куда бить.

Шершавая поверхность камня царапала нежные ладони, но Яромира лишь крепче его сжимала. Быть может, наступит час, когда он ей пригодится.

Когда на темном небе забрезжилвдалеке рассвет, Щука, который вызвался приказывать, велел всем остановиться. Они разыскали неглубокий овраг и спустились туда, схоронились за пушистыми, высокими кустами. Он опасался скорой погони, а Яромира напряженно кусала губы, молясь, чтобы не уразумел мужик да не погнал их переходить вброд ближайшую речушку. Так сбивали со следа собак. Охотничьи лайки ее батюшки непременно их учуют. Лишь бы Щука не велел войти в воду.

Но то ли не подумал он о таком, то ли был слишком глуп, то ли нежданно-негаданно обретенная власть над слабым его опьянила — а может, все сразу, но Щука лишь крепко привязал ее и отозвал в сторонку Рысь: о чем-то пошептаться.

Яромира осталась наедине с косматым, бородатым мужиком. Самым молчаливым из всей троицы. Рядом с ним она чувствовала себя, пожалуй, еще хуже, чем когда Щука тащил ее на веревке, словно собаку на привязи. Один его грязный вид пробирал ее до самого нутра.

Княжна старалась не смотреть на него. Искоса, потихоньку она принялась оглядывать овраг, в котором им предстояло прятаться до глубоко вечера.

Глупо было надеяться, что она сможет улизнуть, когда они заснут. Кто-то да останется нести стражу. Просто так они ее не отпустят. Слишком уж лакомым кусочком она для них стала. Слишком уж жадны были мужики до серебра.

Яромира зажала ладони коленями, чувствуя приятное покалывание камня, который ей удалось сохранить. Если извернуться, им можно и глаз выколоть, и жилу пробить. Только бы у нее хватило сил. Только бы попался удачный момент.

— Красивая ты девка, — прохрипел третий, самый молчаливый мужик. — Холеная, нежная. Не то что наши, общинные бабы.