Книга Яромира. Украденная княжна, страница 33 – Виктория Богачева

По виску Яромиры скатилась бисеринка пота. Медленно, чудовищно медленно она повернулась и посмотрела на одного из своих похитителей. Его глаза — черные, словно угли — прожигали на ней дыру. Он облизал губы, обнажив почерневшие, гнилые зубы, и улыбнулся ей страшной улыбкой.

— И нашто мне княжеское серебро, когда такая краса рядом?..

* * *

Прошло еще четыре дня, и Яромира почти забыла, что была когда-то княжной. Что у нее была та, другая жизнь. С отцом и матерью, которые не чаяли в ней души. С младшими братьями и сестренкой. С воительницей Чеславой. С Вячко… С мягкой, теплой постелью и нарядами из тонкой, невесомой паволоки*, червлёного аксамита и багряной парчи.

Щука гнал и гнал их по лесу вперед, и все время для Яромиры слилось в одну бесконечную серую хмарь.

Они шли ночами, и отдыхали днем, но она боялась спать. Она лишь дремала — прерывисто, чутко. И всякий раз ей мерещились ледяные руки, больше похожие на клешни. От них шел болотистый, гнилой запах, и у нее сердце перестало биться, когда они ее касались. С судорожным вдохом княжна просыпалась в низине очередного оврага, глубоко в лесу, в окружении кустов и шишек. Оглядывалась по сторонам и замечала на себе липкий взгляд третьего мужика. Недавно она узнала его имя. Блуд.

В первый день она думала, что Щука хочет уйти подальше вглубь леса, а оттуда как-то отправить весть ее отцу. Ведь они хотели получить за княжну богатый выкуп. Но минуло уже немало времени, а еще ни разу они на набрели на какое-либо поселение. Даже на дорогу не вышли! Но Щука упрямо пробирался сквозь кусты и колючки, и Яромира уже начала сомневаться в собственной памяти и слухе. Она ведь слышала их разговоры. Их ссору с воеводой Видогостом.

Княжну они умыкнули ради выкупа. Так отчего же зашли так далеко?..

Усталость и голод туманили Яромире разум, и мыслить четко она не могла. Но на третий раз, как встало солнце, и они схоронились в пушистом ельнике на дневной отдых, она все же догадалась.

Догадалась о том, о чем — пока — молчали и Рысь, и Блуд.

Щука заблудился в лесу.

У их скитаний и блужданий могло быть лишь такое объяснение. И теперь ей оставалось ждать, пока двое других догадаются о том, что она уже поняла.

Она толком не знала, откуда были мужчины, которые сперва сторожили, а после похитили ее. Как воевода Видогост с ними сошелся. Знала лишь, что жили они на ладожских землях. Может, где-то поблизости от терема. Пахали землю, собирали урожай… Немудрено, что, оказавшись в огромном, густом лесу Щука заблудился. Не был он ни бортником, ни охотником, и потому не знал особых знаков, которые указывали бы, в какой стороне встает солнце, куда следует идти, чтобы попасть к ладожскому терему.

Они плутали в самой гуще, и, быть может, ходили кругами, никуда особо не продвигаясь. Яромира не знала. Для нее все деревья выглядели одинаково — как и для Щуки.

Буря грянула к концу пятого дня.

Поднявшийся ветер нагнал на небо тучи, и солнце скрылось раньше обычного. На лес опустилисьночные сумерки, и Щука разбудил свой отряд: пора уходить. Пока Яромира пыталась умыть набранной в ручье водой лицо и хоть немного оттереть с него грязь и пот, мужчины зацепились словами.

— … я сказал — туда! — донесся до нее разгоряченный голос Щуки, и она насторожилась.

Отложила в сторону плошку с водой и подняла голову: втроем они стояли наверху оврага, оглядываясь по сторонам.