Книга Яромира. Украденная княжна, страница 63 – Виктория Богачева

Даже если предложение сперва поговорить окажется ловушкой, их не застанут врасплох. И они смогут дать отпор.

— … он попросит обратно девку, — до Харальда долетел голос Ивара.

— Болтай поменьше, — хмыкнув, посоветовал ему хирдманин по имени Вигг.

После казни тех двоих, он из всех мужчин на драккаре был по прожитым зимам ближе к Ивару. Но и разума у него было побольше, и потому попусту болтать с племянником вождя не стал. Да и ледяной взгляд Харальда на себе почувствовал.

Когда драккары сошлись совсем близко, стало понятно, что хирд Трувора превосходил их числом. Людей у брата Рёрика было больше, но еще никогда Харальда не пугал подобный перевес. Он побеждал и в куда худших условиях.

— Чего ты хочешь? — конунг заговорил первым, забравшись на борт драккара.

Трое воинов стали рядом с ним, держа наготове и щиты, и стрелы. Не приведи Один кто-то со вражеского корабля задумает тайком, подло напасть на их вождя.

— Девку русов! — отозвался Трувор, также шагнув на борт.

Им приходилось кричать, чтобы переселить бешено ревущий ветер и шелест волн. Погода давно испортилась, и море уже не казалось спокойным. Когда слова Трувора разнеслись вокруг, на обоих драккарах зазвучали стройные шепотки.

— Этого не будет! — Харальд прокричал во всю мощь легких и глотки.

Ветер трепал его волосы и полы плаща, рвал тяжелые металлические пластины с кожаного нагрудника. Канат, который он придерживал рукой, качался и прогибался под мощными порывами. Харальд же стоял, не шелохнувшись.

Что он будет за вождь, коли не сможет сладить с собственным драккаром? Какого вождя может напугать ветер и волны?

Он видел такие шторма, когда корабли уходил в воду, но вскоре появлялись с другой стороны вала, побитые, но всееще держащиеся на плаву.

— Тогда ты умрешь, Харальд конунг! — посулил Трувор.

Он сделал тайный жест, и воздух рассекла первая стрела.

Вырезанная из дерева драконья голова на носу драккара угрожающе скалилась, пока два корабля сходились все ближе и ближе. Между ними свистели, пролетая стрелы, и воздух вибрировал от частоты и силы выстрелов. Острые наконечники вонзались в поднятые по бокам бортов щиты и в деревянные палубы, пробивали нехитрую кожаную броню и впивались в плоть.

Море бушевало, билось о борта кораблей, и над ним разносились стоны, крики и громкая ругань. Хирдманы поминали Одина и желали своим трусливым противникам после смерти отправиться прямо в позорный Хельхейм.

Когда расстояние до вражеского драккара сократилось еще сильнее, в ход у воинов пошли дротики и копья. Они рассекали воздух, а при удачном ударе могли в щепки разнести слабо закрепленный щит. Именно так Ивар оказался на палубе: тяжелое копье надвое раскололо его круглый щит, который он не потрудился толком укоренить на борту.

Харальд, стоя на самом носу, как и полагалось вождю, заметил свалившегося племянника. К нему со своими щитами сразу же метнулись двое воинов, и, сопровождаемые градом выстрелов, они притащили его поближе к борту. Там он будет вне досягаемости для дротиков и стрел.

Драккары сходились все ближе и ближе, и Харальд уже отчетливо видел лицо Трувора: тот также стоял на носу. Он протянул руку, и хирдманин по имени Свен вложил в нее копье. Он целился прямо в брата Рёрика, но тот вовремя пригнулся, и мощный удар копья, пришедшейся в грудь, выкинул с палубы в море другого воина. Но жалеть об этом у конунга не было времени: в него летело сразу три копья, и Харальду пришлось броситься на палубу ничком, и они разрезали воздух ровно у него над головой.